Abwarten und Tee trinken
Название: Напарники
Автор: Lustiger Herbst
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Наташа Романова, Клинт Бартон, Коулсон, Фьюри, Хилл. Упоминаются Тор и Тони Старк.
Жанр: джен, гет
Дисклеймер: мне ничего не принадлежит.
Размер: мини
Саммари: немного предыстории отношений Наташи и Клинта.
читать дальшеНаташа толкает дверь и выходит на площадку, окружающую базу. Ей кажется, что в лесу за зеленым холмом, поют птицы. Вот бы пробежаться босиком по мокрой от росы траве. Романовой становится холодно от одной этой мысли, и она улыбается, по старой привычке заправляет шнурки в кроссовки и шагом идет вокруг базы.
Наташе нравится база в четыре утра, без агентов, носящихся со своими сверхсекретными заданиями, и вездесущего Коулсона, в очередной раз доведенного до белого каления Тони Старком, который, кстати, недавно сделал сенсационное признание, поставив на уши всю базу. Наташа тогда едва не свихнулась. Когда она впервые попала сюда три месяца назад, она сразу подумала, что здесь слишком много людей. Еще больше расстраивало, что многим было известно, кто она, как попала в Щ.И.Т., и кто ее привел.
Романова переходит на легкий бег трусцой.
Агент Бартон не разговаривал с ней. После того, как он дотащил ее, истекающую кровью, до базы, он ни разу к ней не пришел, а сама Наташа не могла заставить себя прийти к нему. Она знала, что Сокол уже дважды уходил на задания, и каждый раз в ней закипали обида и гнев. Он принимал участие в охране какого-то молота, а она отсиживалась на базе. А ведь Бартон говорил ей, что они все исправят, что у них получится, что вместе они... Он вообще много чего тогда говорил.
Романова побежала с такой скоростью, что от еще по-ночному холодного ветра заслезились глаза.
Наташа много думала о том, что она обязана агенту Бартону жизнью. Ему дважды удалось спасти ее от смерти. В первый раз, когда притащил на базу Щ.И.Т.а, а во второй раз, когда заступился за нее перед Фьюри и убедил всех, что Черная Вдова может быть полезна организации. Но какая может быть от нее польза, если ее оставляли сидеть на базе, Наташа не понимала.
— Далеко собралась? До Канадской границы?
Оживший наушник напугал Романову до смерти. Все агенты носили наушники, чтобы всегда быть на связи, но Наташу вызывали только на тренировки, и ждать каких-либо звонков не приходилось. Но звонок был неважен, не он ее так напугал — это был спокойный голос Клинта Бартона, она слышала его за последние месяцы раза три-четыре, не больше.
— До России подбросишь? — отвечает Романова, впечатывая ногу в асфальт и воображая на его месте живот Бартона.
— Когда-нибудь обязательно. Сворачивай на вторую площадку, — усмехается он и отключается.
Наташа никогда бы не пришла, если бы не видела его три месяца. Так, по крайней мере, так она себя убеждает. Бартона она замечает издалека. Желудок делает сальто. Черные штаны и футболка с символами Щ.И.Т.а обтягивают рельефное тело, одного взгляда достаточно, чтобы понять, что этот парень много тренируется. Романова неторопливо подходит к нему, щурясь от солнца, и останавливается напротив, чувствуя исходящие от его тела спокойствие и уверенность. Сокол улыбается, показывая белую полоску зубов. В его глазах столько тепла, что Романовой хочется ударить его под коленкой.
— Фьюри говорит, что ты не умеешь работать в команде, — без обиняков начинает он.
Наташа приподнимает брови. Даже не поинтересовался, как она. Сволочь. Гнев, словно из опрокинутого стакана, мгновенно затопляет сознание.
— Я говорила тебе, что работаю в одиночку, — она едва сдерживается, чтобы не сложить демонстративно руки на груди.
— Агент, работающий в одиночку — мертвый агент, — парирует Бартон.
— Лучше умереть, чем предать или оставить друга, — отрезает Наташа и понимает, что сказала глупость. Лицо Бартона вытягивается, будто она ударила его везде и сразу.
— До верха площадки наперегонки, — выпаливает Наташа и несется вверх по ступенькам.
— Наташа!
Черная Вдова слышит, как он бежит за ней. Хорошо, что она успела размяться. На половине пути у Наташи начинают гореть лодыжки, а Бартон, похоже, догоняет. Вдруг он хватает ее за руку и разворачивает. Наташа смотрит в его глаза, в которых плещутся тревога и сочувствие, и ей хочется расплакаться.
Бартон тоже тяжело дышит и вдруг тихо произносит:
— Нат, — и у Черной Вдовы перехватывает дыхание. Сейчас он говорит так же, как тогда — тем самым шепотом, от которого кожа взрывается мурашками. — Тебе больше не придется быть одной.
У Наташи определенно что-то заболело в груди. В Клинте Бартоне она чувствовала надежность, а еще что-то такое большое и плюшевое, отчего хотелось сидеть с ним в обнимку. И она так соскучилась по нему... Секунду Черная Вдова смотрит в просящие глаза Бартона.
— Сукин сын, — произносит она по-русски и бьет с ноги.
Сокол успевает увернуться, но она все-таки задевает его концом кроссовки. Наташа мгновенно разворачивается и наносит сильный удар кулаком в солнечное сплетение, не даром же она протирала задницу на базе, отрабатывая технику в зале. Бартон мгновенно задыхается, а Романова занимается его методичным избиванием, пока крепкие руки не хватают ее запястья и не поднимают вверх. Она вскидывает голову, отбрасывая со лба растрепавшиеся волосы, и шипит:
— Скоти...
— Я тебя не оставлю, — перебивает он ее и сжимает в объятиях, зарываясь лицом в ее волосы.
Наташе снова нечем дышать.
— Я не хотел, чтобы тебя сразу поставили ко мне в напарники, боялся, что решишь, будто я тебя к себе привязываю. Хотел дать время, чтобы ты лучше освоилась в организации, может, выбрала кого-то другого... Я дурак, да? Фил говорит, что я полный кретин, — быстро и немного сумбурно шепчет Клинт, а Наташа слушает его и, дрожа, будто от холода, все сильнее прижимается к нему, словно пытается впитать его уверенность и силу.
— Ну, ты согласна? Будешь со мной работать? — он отодвигается, чтобы видеть глаза Наташи. На солнце они сверкают, как изумруды. — Мирись, мирись и больше не дерись? — он протягивает ей мизинец и выглядит так смешно и трогательно, что губы сами раздвигаются в улыбке.
Романова дотрагивается до ссадины у него на скуле и, наклонившись, нежно целует прямо в синяк. Она видит в глазах Сокола удивление и что-то такое, отчего волнение, щекотавшее живот, проносится мурашками вверх по позвоночнику.
— С таким-то дураком, как ты, Бартон? Ни за что! — отвечает она, отпрыгивая в строну, и звонко смеется.
— Ах ты, рыжая! — срывается за ней Сокол, и Романова, хохоча, как школьница, уносит ноги от новоиспеченного напарника.
***
— Я же говорил, что агент Романофф отлично сработается с Бартоном, — произносит специальный агент Коулсон, добродушно наблюдая за дурачащимися на площадке спецагентами. — По-моему, это задание как раз для них.
Фьюри хмыкает и отворачивается от окна, а Хилл подносит чашку к губам, пряча улыбку, и пододвигается к компьютеру. Ее пальцы зависают над клавиатурой.
— Значит, Будапешт, сэр?
Автор: Lustiger Herbst
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Наташа Романова, Клинт Бартон, Коулсон, Фьюри, Хилл. Упоминаются Тор и Тони Старк.
Жанр: джен, гет
Дисклеймер: мне ничего не принадлежит.
Размер: мини
Саммари: немного предыстории отношений Наташи и Клинта.
читать дальшеНаташа толкает дверь и выходит на площадку, окружающую базу. Ей кажется, что в лесу за зеленым холмом, поют птицы. Вот бы пробежаться босиком по мокрой от росы траве. Романовой становится холодно от одной этой мысли, и она улыбается, по старой привычке заправляет шнурки в кроссовки и шагом идет вокруг базы.
Наташе нравится база в четыре утра, без агентов, носящихся со своими сверхсекретными заданиями, и вездесущего Коулсона, в очередной раз доведенного до белого каления Тони Старком, который, кстати, недавно сделал сенсационное признание, поставив на уши всю базу. Наташа тогда едва не свихнулась. Когда она впервые попала сюда три месяца назад, она сразу подумала, что здесь слишком много людей. Еще больше расстраивало, что многим было известно, кто она, как попала в Щ.И.Т., и кто ее привел.
Романова переходит на легкий бег трусцой.
Агент Бартон не разговаривал с ней. После того, как он дотащил ее, истекающую кровью, до базы, он ни разу к ней не пришел, а сама Наташа не могла заставить себя прийти к нему. Она знала, что Сокол уже дважды уходил на задания, и каждый раз в ней закипали обида и гнев. Он принимал участие в охране какого-то молота, а она отсиживалась на базе. А ведь Бартон говорил ей, что они все исправят, что у них получится, что вместе они... Он вообще много чего тогда говорил.
Романова побежала с такой скоростью, что от еще по-ночному холодного ветра заслезились глаза.
Наташа много думала о том, что она обязана агенту Бартону жизнью. Ему дважды удалось спасти ее от смерти. В первый раз, когда притащил на базу Щ.И.Т.а, а во второй раз, когда заступился за нее перед Фьюри и убедил всех, что Черная Вдова может быть полезна организации. Но какая может быть от нее польза, если ее оставляли сидеть на базе, Наташа не понимала.
— Далеко собралась? До Канадской границы?
Оживший наушник напугал Романову до смерти. Все агенты носили наушники, чтобы всегда быть на связи, но Наташу вызывали только на тренировки, и ждать каких-либо звонков не приходилось. Но звонок был неважен, не он ее так напугал — это был спокойный голос Клинта Бартона, она слышала его за последние месяцы раза три-четыре, не больше.
— До России подбросишь? — отвечает Романова, впечатывая ногу в асфальт и воображая на его месте живот Бартона.
— Когда-нибудь обязательно. Сворачивай на вторую площадку, — усмехается он и отключается.
Наташа никогда бы не пришла, если бы не видела его три месяца. Так, по крайней мере, так она себя убеждает. Бартона она замечает издалека. Желудок делает сальто. Черные штаны и футболка с символами Щ.И.Т.а обтягивают рельефное тело, одного взгляда достаточно, чтобы понять, что этот парень много тренируется. Романова неторопливо подходит к нему, щурясь от солнца, и останавливается напротив, чувствуя исходящие от его тела спокойствие и уверенность. Сокол улыбается, показывая белую полоску зубов. В его глазах столько тепла, что Романовой хочется ударить его под коленкой.
— Фьюри говорит, что ты не умеешь работать в команде, — без обиняков начинает он.
Наташа приподнимает брови. Даже не поинтересовался, как она. Сволочь. Гнев, словно из опрокинутого стакана, мгновенно затопляет сознание.
— Я говорила тебе, что работаю в одиночку, — она едва сдерживается, чтобы не сложить демонстративно руки на груди.
— Агент, работающий в одиночку — мертвый агент, — парирует Бартон.
— Лучше умереть, чем предать или оставить друга, — отрезает Наташа и понимает, что сказала глупость. Лицо Бартона вытягивается, будто она ударила его везде и сразу.
— До верха площадки наперегонки, — выпаливает Наташа и несется вверх по ступенькам.
— Наташа!
Черная Вдова слышит, как он бежит за ней. Хорошо, что она успела размяться. На половине пути у Наташи начинают гореть лодыжки, а Бартон, похоже, догоняет. Вдруг он хватает ее за руку и разворачивает. Наташа смотрит в его глаза, в которых плещутся тревога и сочувствие, и ей хочется расплакаться.
Бартон тоже тяжело дышит и вдруг тихо произносит:
— Нат, — и у Черной Вдовы перехватывает дыхание. Сейчас он говорит так же, как тогда — тем самым шепотом, от которого кожа взрывается мурашками. — Тебе больше не придется быть одной.
У Наташи определенно что-то заболело в груди. В Клинте Бартоне она чувствовала надежность, а еще что-то такое большое и плюшевое, отчего хотелось сидеть с ним в обнимку. И она так соскучилась по нему... Секунду Черная Вдова смотрит в просящие глаза Бартона.
— Сукин сын, — произносит она по-русски и бьет с ноги.
Сокол успевает увернуться, но она все-таки задевает его концом кроссовки. Наташа мгновенно разворачивается и наносит сильный удар кулаком в солнечное сплетение, не даром же она протирала задницу на базе, отрабатывая технику в зале. Бартон мгновенно задыхается, а Романова занимается его методичным избиванием, пока крепкие руки не хватают ее запястья и не поднимают вверх. Она вскидывает голову, отбрасывая со лба растрепавшиеся волосы, и шипит:
— Скоти...
— Я тебя не оставлю, — перебивает он ее и сжимает в объятиях, зарываясь лицом в ее волосы.
Наташе снова нечем дышать.
— Я не хотел, чтобы тебя сразу поставили ко мне в напарники, боялся, что решишь, будто я тебя к себе привязываю. Хотел дать время, чтобы ты лучше освоилась в организации, может, выбрала кого-то другого... Я дурак, да? Фил говорит, что я полный кретин, — быстро и немного сумбурно шепчет Клинт, а Наташа слушает его и, дрожа, будто от холода, все сильнее прижимается к нему, словно пытается впитать его уверенность и силу.
— Ну, ты согласна? Будешь со мной работать? — он отодвигается, чтобы видеть глаза Наташи. На солнце они сверкают, как изумруды. — Мирись, мирись и больше не дерись? — он протягивает ей мизинец и выглядит так смешно и трогательно, что губы сами раздвигаются в улыбке.
Романова дотрагивается до ссадины у него на скуле и, наклонившись, нежно целует прямо в синяк. Она видит в глазах Сокола удивление и что-то такое, отчего волнение, щекотавшее живот, проносится мурашками вверх по позвоночнику.
— С таким-то дураком, как ты, Бартон? Ни за что! — отвечает она, отпрыгивая в строну, и звонко смеется.
— Ах ты, рыжая! — срывается за ней Сокол, и Романова, хохоча, как школьница, уносит ноги от новоиспеченного напарника.
***
— Я же говорил, что агент Романофф отлично сработается с Бартоном, — произносит специальный агент Коулсон, добродушно наблюдая за дурачащимися на площадке спецагентами. — По-моему, это задание как раз для них.
Фьюри хмыкает и отворачивается от окна, а Хилл подносит чашку к губам, пряча улыбку, и пододвигается к компьютеру. Ее пальцы зависают над клавиатурой.
— Значит, Будапешт, сэр?
@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow
Очередная версия событий, которые запомнились агентам Щ.И.Т.а по-разному 
