Дорогая Наташа

[nanya]

Название: Дорогая Наташа
Фэендом: Мстители
Автор: javct
Ссылка оригинал: www.fanfiction.net/s/8188575/1/Dear_Natasha
Переводчик:  nanya
Бета-консультант:  Themis
Разрешение на перевод: получено
Категория: гет
Жанр: Romance, Angst
Пейринг: Клинт/Наташа
Рейтинг: G
Саммари: Однажды все идет не так и, когда тебя не слышат, остается только писать письма, которые никогда не будут отправлены.

Дорогая Наташа

4 августа 2012 года

Дорогая Наташа,

Я много думал о тебе, и о том, что же ты могла совершить, чтобы заслужить все это. Ты не сделала ничего, чтобы подобное произошло с тобой - это нечестно; и вот мы здесь: ты в коме, и машины поддерживают твою жизнь, я же в своей гостиной, пишу тебе письмо. Знаю, ты не слышишь меня, когда я разговариваю с тобой, и поэтому решил написать тебе, вместо того, чтобы тратить время. Прямо как в кино, да, Романова? Я буду писать тебе каждый день, пока ты не проснешься.



5 августа 2012 года

Дорогая Наташа,

Ты еще не проснулась, и твои жизненные показатели без изменений. Ты, конечно, сама это знаешь, но я просто почувствовал необходимость сказать тебе...

Я скучаю по тебе, Таша. Мне действительно тебя не хватает. Я не просто скучаю по твоему присутствию, по тому, как ты вела себя со мной, но еще и по тому, что ты делала, когда считала, что никто не видит, а сильнее всего по тому, как ты облизывала крышечку от стаканчика с кофе. Говоря по правде, я мог бы долго перечислять все то, по чему я в тебе скучаю, но, как ты бы сказала: "Это бессмысленно, Бартон, я в любом случае могу тебя слышать". Это же бред, что я могу слышать твой пронзительный раздражающий голос, когда пишу это? Ах, черт с ним. Только вернись ко мне однажды, Наташа, мне не важно случится это через день или через тысячу, только вернись ко мне.



20 августа 2012 года

Дорогая Наташа,

Я отправился на свое первое задание без тебя. Это было круче, чем в Будапеште! Шел дождь, и знаешь, что было первым, что я заметил, когда он прекратился? Петричор*, твой любимый запах. Когда я в первый раз поцеловал тебя, тоже шел дождь. Ты помнишь? Я уверен, что помнишь. Мы боролись почему-то, я не помню, почему, но все, что я помню – это то, что я поцеловал тебя в ту ночь, и, к моему удивлению, ты ответила мне.

Ты знаешь, я до сих пор шепчу по ночам: "Вернись в кровать, Таша". Мой разум отказывается признавать то, что ты никогда больше не вернешься домой. Я опять воспользовался этим словом, словом, которое ты ненавидишь - дом. Я до сих пор не понимаю, почему ты так ненавидишь его, Наташа? Стабильное слово, неизменное, что бы ни случилось. Может быть, ты ненавидишь его именно потому, что оно неизменно? Ты любишь перемены. Ты поэтому так коротко остригла свои волосы? Не потому ли, что в детстве у тебя не было дома?..

Только взгляни на меня? Что за бессвязный лепет!



31 августа 2012 года

Дорогая Наташа,

Ты меня слышишь? Значат ли для тебя что-нибудь эти неотправленные письма? Очень надеюсь, что да; мне нравится думать, что ты наблюдаешь за мной.

Ты спишь? Тебе что-то снится? Что тебе снится? Это одна из тех вещей, про которые ты мне не рассказывала. Не важно, как сильно я давил на тебя, ты никогда не рассказывала о своих снах. Раньше я желал, чтобы твои сны были обо мне или, по крайней мере, о чем-то радостном. Может быть, ты мечтала о белом платье? Только небеса знают, как я мечтал о тебе в этом платье. Так тебе снится что-то в коме? Если да, то я надеюсь, что это что-то приятное.

Сегодня появилась угроза из другого мира. На этот раз от мутанта по имени Эрик Ленгер, он хочет “мира во всем мире”. Вот всегда так, не правда ли? Плохой парень хочет "мира".

Мы не видели Локи несколько месяцев. Может быть, мы были хороши и действительно припугнули его? Конечно, нет, но, по крайней мере, мы его неплохо потрепали.



10 сентября 2012 года

Дорогая Наташа,

Наступила осень. Осень же твое любимое время года? Да, так и есть. Я помню, как однажды, когда мы были в Австралии весной, но я все же думаю об этом, будто то была осень, ты сидела в саду. Ты просто сидела, но выглядела такой красивой, спокойной и мирной. Я думаю, это был единственный раз, когда я видел тебя без оружия. Ты выглядела нормальной... почти ручной. Ты могла бы представить нас порядочными семьянинами? Воспитывающими ребенка, отправляющими его в школу и все такое? Мы никогда не говорили о детях. Я полагаю, что мы могли бы. Так делают все нормальные пары, не так ли? Обсуждают их будущее? Их надежды и мечты? Так вот, в моих мечтах о будущем ты просыпаешься и выходишь за меня замуж. Мы будем спасать мир в свободное время. Женатые мстители - Наташа Бартон. Красиво звучит, не так ли? Миссис Клинт Бартон.

Наташа, возвращайся, пожалуйста. Дома пусто и холодно без тебя.
Буквально. Я не знаю, как починить отопление.



15 сентября 2012 года

Дорогая Наташа,

Ты подумала о моем предложении? Ты знаешь, вопрос, который я задал, прежде чем ты отправилась на задание? Я все еще помню, а ты думала, что это не так? Спорим, ты думала, что я себе уже кого-нибудь нашел? Так, так, Наташа. Я? Не верен? Ты не умерла, и я не могу обмануть девушку, которая находится в коме! За кого ты меня принимаешь?

Но я отошел от темы.

Наташа, я просил тебя выйти за меня замуж. Ответа пока не было. Пожалуйста, Таша, все, что я прошу - это знак того, что ты все еще в этом хрупком теле. Боже, я едва тебя узнаю. Я навещал тебя сегодня. Ты слышала меня? Видела меня? Чувствовала? Хоть что-нибудь? Твое тело - лишь оболочка, в которой раньше была Наташа. Пожалуйста, я умоляю тебя, пожалуйста, вернись ко мне. Я готов отдать все, чтобы снова увидеть тебя, хотя бы один раз. Я просто хочу увидеть тебя, обнять тебя. Всего один раз. Я о многом прошу? Просто одно касание, или еще один поцелуй?

Ты видишь? Мои руки трясутся, когда я это описываю. У меня никогда не тряслись руки. Наташа, ты мне нужна, ты не можешь понять, как трудно приходить в пустой дом и знать, что ты не вернешься.



30 сентября 2012 года

Дорогая Наташа,

Когда ты выйдешь из своей комы, у тебя будет так много пропущенных звонков от меня. Я набираю твою голосовую почты, когда чувствую себя одиноким. Я помню наизусть текст твоего сообщения. Только звук твоего голоса делает меня счастливым, на один момент. Почти два месяца. Два месяца, как твоя машина съехала с моста. Два месяца, с тех пор, как я целовал тебя, два месяца с последнего прикосновения. Мне кажется, что прошло немного дольше двух месяцев. Не похоже на вечность, но определенно больше времени.

Я говорил с врачами сегодня, Таша, и они сказали, что не ждут, что ты восстановишься в ближайшее время. Я не понимаю. Ты же не мертва, пока ты в коме? Почему ты не можешь проснуться? Ты не можешь заставить себя проснуться или что-то другое? Ты сильная, Наташа, сильнее, чем большинство людей. Я знаю, ты можешь просто проснуться, это не так уж и сложно. Это не так трудно просто проснуться. Открыть глаза, вот и все, что нужно. Пожалуйста, только для меня, пожалуйста, просто проснись. Даже если это только на мгновение, пожалуйста, просто открой свои глаза. Ты сможешь увидеть, что ты теряешь, вновь увидишь всех, и, может быть, просто не заснешь вновь?

Так ты проснешься, дорогая? Лишь для меня, просто проснись.



17 октября 2012 года

Дорогая Наташа,

Тони и Пеппер поженились сегодня. Была красивая осенняя свадьба со множеством папарацци. Мы оставили место для тебя, Наташа, прямо рядом со мной, и Пеппер сделала тебя подружкой невесты. Все знают, что она выбрала тебя, но так как ты была... занята, Агент Хилл заняла это место.

Тор появился один раз за день. Прошло уже несколько недель с тех пор, как мы видели его, и он пришел в смокинге! Ты можешь себе это представить, Наташа, Тор в смокинге? Думаю, он опять встречается с Джейн и, возможно, с этим придется что-то делать. Тебе бы понравилась Джейн, она почти как женский вариант Брюса только, к счастью не превращается в Халка. Ох, и Стив пришел с внучкой Пегги, которую зовут так же, как и ее бабушку. Я просто подумал, ты должна знать, что у кого-то бывает счастливый конец.



31 октября 2012 года

Дорогая Наташа,

Я сегодня был близок к смерти. На самом деле я пишу это письмо в больнице. Ты знаешь, у нас была большая битва в Лондоне против Эрика Ленгера, и он выбросил меня из здания. Я до сих пор ни разу не промахивался; моя стрела вошла прямо ему в голову. Он умер, и я последовал за ним.
Я думал о тебе, Наташа. Пока я падал, в моей голове была только ты. Я не думал о смерти, не думал о битве, я думал только о тебе. Забавно, правда?



15 ноября 2012 года

Дорогая Наташа,

С днем рождения. Ты говорила, чтоб я не дарил тебе подарков, но я не смог устоять. Я оставил его рядом с твоей постелью. Ты сможешь открыть его, когда проснешься. Поверь мне, ты его полюбишь.



25 декабря 2012 года

Дорогая Наташа,

С Рождеством Христовым! Видела бы ты Башню Старка. Тони и Джарвис действительно перестарались с Рождеством в этом году, удивительно, как много рождественских огней они уместили на Башне. Она выглядела, как массивная елка, только... в духе Тони. Все мы купили подарки для тебя; они лежат рядом с тобой, ждут, когда ты проснешься. Это стимул, чтобы проснуться? Пожалуйста, проснись, Наташа, пожалуйста.



3 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Тебе хуже. Гораздо хуже. Ты не только на искусственном дыхании, но и на аппарате жизнеобеспечения. Врачи не знают, сколько времени у тебя осталось, но они говорят, что не долго. Я беседовал с Брюсом, и даже у него нет лекарства. Всех это так разочаровывает! Все из-за банальной автокатастрофы! Это нелепо, Наташа! Я имею в виду, из всех способов умереть, я бы подумал, что ты собираешься погибнуть в бою или во время выполнения миссии, но нет, ты умрешь из-за автомобильной аварии. Довольно иронично, не правда ли? Убийца экстра-класса, который никогда не провалил ни одно задание, умирает простой, обыденной смертью. Ты даже не можешь умереть, сражаясь, ты лишь испустишь свой последний вздох, и все. Ты не уйдешь, запечатлев себя последними словами, последним поцелуем. Ты просто умрешь.

С другой стороны - это все, что у нас есть. Смерть. Она уготована для всех, не так ли? Мы рождены, чтобы умереть, а живем так, будто этого никогда не случится. Даже если ты умрешь завтра, Наташа, я просто хочу, чтобы ты знала, что ты дополняла меня. Действительно. Ты заставила меня увидеть то, что я видеть не мог, и я уверен - ты знала толк в жизни. Но искусство жить было не тем, в чем оба мы были мастерами.

Не уходи пока…



10 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Ты все еще здесь. Спасибо.

Я люблю тебя. Не покидай меня.



11 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Ты еще дышишь.



12 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Вся команда и Джейн приходили к тебе сегодня. Цветы в изголовье твоей постели были совсем увядшими, поэтому мы их заменили. На этот раз мы принесли тебе чайные розы. Джейн сказала, что на языке цветов, они означают «я буду помнить всегда».



13 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Сегодня снова дождь. Не мелкий моросящий дождь и не льющий, как из ведра, а просто дождь. Как получилось, что самые важные вещи в нашей жизни происходят в дождь?

Наш первый поцелуй был во время дождя, и первый танец под дождем, и я сделал тебе предложение, пока снаружи лил дождь. В дождь ты всегда разная. Я не знаю, как у тебя это получается, но ты вся меняешься, будто становишься совершенно другим человеком. Твоя улыбка сильнее сияет, и твои волосы, кажется, пылают ярче. В дождь ты всегда была более расслабленная, твоя защита слабела. Он по какой-то причине освобождает тебя.

И именно под дождем я подумал, что... Простой вывод, но разрушительный. И это правда. Неважно, как сильно я стараюсь, Наташа, насколько сильно желаю - ты не вернешься. Я мог бы добыть тебе все цветы из всех миров, но ты все равно не проснешься.

Я не из тех, кто плачет, Наташа, ты знаешь, что это так, но все же я здесь, насквозь промокший, пишу тебе это письмо, и плачу. Я не знаю, что хуже: то, что я действительно плачу, или то, что я не могу понять, слезы это или капли дождя. Они на самом деле так похожи?

Наташа, у меня дрожат руки, и бумага стала такой мокрой, что я с трудом могу разобрать письмо. Как правило, твои прикосновения успокоили бы меня, но ведь тебя здесь нет? Ты лежишь в больнице, и ничто, кроме одеяла, не хранит твое тепло.

Держись, Наташа, я иду.



14 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Я не навещал тебя сегодня. Мне очень жаль. Помнишь, как ты говорила, что мы не обучены сражаться с магией и монстрами? Что ж, я готов поспорить. Нас обучили всему - устранять наемников, убийц и тому подобное, но хочешь знать, к чему нас не готовили? Единственное, чему нас не учили - справляться с одиночеством. Щ.И.Т. обучали нас убивать тех, кто слишком близко, не заботясь о наших или чьих-то чувствах. Эмоции делают нас слабее. Тем не менее, мы стояли посреди поля боя, и в наших сознаниях не было никого, кроме друг друга. Любовь - это для детей, так ты всегда говорила. Ты знаешь, что я думаю, Наташа? Я думаю, ты не верила в то, что говорила.



15 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Мы заменили цветы на азалии.

Азалии: Забота.



16 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Пеппер беременна, и Стив будет крестным отцом. Я и Брюс будем дядями, ты можешь в это поверить?



17 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Ничего существенного сегодня не произошло. Ты не умерла, и я тоже. В конце концов, это все, что имеет значение, не так ли?



26 января 2013 года

Дорогая Наташа,

Сегодня я присутствовал на твоих похоронах. Море черных зонтов и черной одежды. Директор Фьюри был за пастора, он хорошо справился. Я говорил всем, что ты моя нареченная, надеюсь, ты не возражаешь. Если бы все не пошло так плохо в прошлом году, я думаю, что ты бы сказала мне "да", и потому я взял на себя смелость надеть тебе на палец обручальное кольцо прежде, чем тебя кремировали.

Скромные похороны в том самом саду в Австралии. Твое самое любимое место в мире, как ты однажды призналась. Я надеюсь, что ничего не изменилось, пока ты была в коме.

Наташа, я ничего не сказал о тебе на прощание. Мне очень жаль. Я написал панегирик, но не смог вымолвить ни слова. Я просто стоял там и плакал; листы расплывались, и я не мог прочитать ни строчки. Ты бы подняла меня на смех, и имела бы на это право. К счастью, Джейн подошла и прочитала за меня, положив руку на мое плечо. Она говорила красиво, красивее, чем мог это сделать я. Я счел забавным на похоронах то, что люди говорили, будто ты была “жестоко взята из этого мира”, но это не так. Ты чувствовала боль? Жаль, если это было так. Мне правда жаль. Боль была последним, что тебе было нужно. В помещении не было сухих глаз. Видишь, Таша, им было не наплевать. Ты слышала, что я написал для тебя? Ты слышала? Ты была в комнате, Наташа? Может, ты стояла рядом со мной?
Мне нужен какой -нибудь знак, что ты еще здесь. Просто какой -то знак, что ты не покинула меня. Ты не бросишь меня, правда? Наташа, мне потребовалось слишком много лет, чтобы понять, что я любил тебя, и еще больше, чтобы просто пригласить тебя на свидание. Наташа Романова, ты меняла меня к лучшему. Ты заставила меня стремиться быть лучше, чем я был, и ты дала мне то, за что стоит бороться, и теперь я не знаю, что делать.
– Шевелись, Клинт, - могла бы сказать ты, если бы была здесь, не правда ли? Ты бы сказала, чтобы я продолжал жить и, может быть, даже любить. Я не понимаю, что происходит. Я любил тебя, Наташа, и так будет всегда. Это всегда будешь ты.

И ты знаешь что, Наташа? Последнее, прежде, чем ты уйдешь. Снаружи идет дождь…



Петричор* - Запах, остающийся в воздухе после дождя.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

Мастер-пост заявок

[AngelJul]

Мастер-пост заявок

Выполненные заявки

2,14,15,16,18,19,22,23,28,31,32,37,50

2. kid!Наташа. "Я обязательно выживу". дважды
14. Клинт Бартон/Наташа Романова, "Чтобы узнать цену часа, спроси влюблённого, ждущего свою возлюбленную. Чтобы узнать цену минуты, спроси опоздавшего на поезд. Чтобы узнать цену секунды, спроси того, кто потерял близкого человека в автомобильной катастрофе." Чувства Клинта после смерти Наташи, которые он выдает психологу, незнакомцу в баре и т.п. NH!,А+.
15. Клинт/Наташа. На одном из заданий агенты вынуждены изображать супружескую пару и изображать чувства, которых на самом деле нет. Холодный профессионализм и расчетливость с обеих сторон. "Это просто работа".
16. Клинт Бартон/Наташа Романова, AU, у Наташи в очередной раз выкидыш, у нее истерика, Клинт пытается ее успокоить, обещая, что все будет хорошо, хоть и знает, что это не так. А+
18. Клинт/Наташа. AU. Во время задания Клинт получает серьезное ранение и попадает в больницу, где работает доктор Романова. "Мои пациенты никогда не умирают".
19. Клинт/Наташа. "За что тебя прозвали Черной Вдовой?" А+
22. Клинт Бартон/Наташа Романова, утро после первой совместной ночи. "Сбежать или не сбежать? Вот в чем вопрос!", H+ (на усмотрение автора)
23. Клинт Бартон/Наташа Романова, Наташа возвращается домой после встречи с подругой и находит новоиспеченного папашу Хоукая, который остался дома один в первый раз, в обнимку спящего с близнецами.
28. Клинт Бартон/Наташа Романова,
"Seven devils all around you
Seven devils in my house...(продолжение заявки по ссылке)
31. Клинт Бартон/Наташа Романова, "I Will Follow You into the Dark", один из двоих уходит за своей любовью, чтобы сопровождать ее/его в Царстве мертвых. NH! A+
32. Клинт Бартон/Наташа Романова, "I wanna do bad things with you.", желательно R - NC-17 ИЛИ пьяная Наташа, ржущий Старк, Клинт, пытающийся ее уложить спать
37. Баки Барнс/Наташа/Клинт. Тяжелый выбор между Клинтом (с которым у нее устоявшиеся отношения) и внезапно живым Барнсом. Драма. Обоснованное решение в пользу Клинта. NH!
50. Клинт/Наташа. "Пусть это будет нашим секретом"

34. Клинт Бартон/Наташа Романова. We don't remember days, We remember moments. Эпизоды из совместной жизни New

Невыполненные заявки

Невыполненные заявки

1. Клинт/Наташа. Первые недели совместной работы, попытки привыкнуть к работе в паре.
3. Клинт/Наташа. Совместная жизнь. Встречать друг друга после очередного задания. А+ MO!
4. Клинт|Фьюри. Вербовка в Щ.И.Т. "Теперь эта работа - твоя жизнь".
5. Клинт Бартон/Наташа Романова, G - NC-17(на усмотрение автора), NH, на стих Р. Рождественского "Будь, пожалуйста, послабее"
6. Клинт Бартон/Наташа Романова, на песню Florence & The Machine - Hardest of Hearts
7. Клинт Бартон/Наташа Романова, на фразу "И так хорошо — ведь мы похожи, а значит это их противоядие нам с тобой не поможет.."
8. Клинт/Наташа. Представлять свою старость в окружении детей и внуков. Возможно А+
9. Клинт Бартон/Наташа Романова/ОМП, "… победа не всегда достается тем, кто идет напролом." Как Клинт добивался Наташу, "победитель" на усмотрение автора
10. Клинт/Наташа. Обсуждать появление Хилл в руководстве ЩИТа. "От нее явно будет куча проблем". MO!
11. Клинт Бартон/Наташа Романова, Клинт помогает Наташе преодолевать ее страхи, H!
12. Клинт Бартон/Наташа Романова, "Одиночество воспринимается легче, пока одинок тот, с кем ты был долгое время". Наташе необходимо больше времени, чем Клинту, чтобы отойти от их расставания. Переживания по поводу его новых пассий, которыми она делится с одним из Мстителей.
13. Клинт/Наташа. Уйти в самоволку на несколько дней после событий "Тора" и "ЖЧ2". "У меня за 15 лет ни одного отпуска не было - имею право!" MO! Н+
17. Клинт Бартон/Наташа Романова|Мститель. Разговор с одним из них после очередной битвы, "Чтобы выжить нам необходим всего один человек, который нас любит…. У тебя такой человек есть."
20. Клинт Бартон/Наташа Романова, "Порой мы изо всех сил стараемся не влюбляться… и сами не замечаем, как начинаем любить.
21. Наташа. Из-за Наташиной ошибки Клинт попадает в плен. Мучиться угрызениями совести и пытаться освободить напарника. А+. Если Наташа при этом осознает, что Клинт ей не просто напарник, то совсем здорово.
24. Клинт Бартон/Наташа Романова, спор насчет выбора имени будущего ребенка, H+
25. Клинт/Наташа. К.: "А целуешься ты лучше, чем дерешься" МО!
26. Клинт Бартон/Наташа Романова, пойти по магазинам в поисках подходящего матраса, Н+
27. Клинт/Наташа. "Ну и какую сделку ты хотела заключить?" "Как ты узнал?" "Запись посмотрел". МО!
29. Клинт Бартон/Наташа Романова, Наташа ловит букет на свадьбе Пеппер
30. Клинт Бартон/Наташа Романова, " I just called to say i love you.", звонок Клинта, в котором он объясняет свое предыдущее непонятное сообщение, оставленное по пьяне. Н+ (на усмотрение автора)
33. Клинт Бартон/Наташа Романова. Клинт уговаривает начальство Щ.И.Т.а оставить Наташу в живых, "Люди будут меняться если их будут любить"
35. Клинт/Наташа. Самое сложное задание - тест на беременность показывает положительный результат. Не стёб!
36. Клинт/Наташа. Признание в любви. Таймлайн - после событий, показанных в "Мстителях"
38. Клинт/Наташа, Алексей/Наташа в прошлом. Бартон втихаря наводит справки о прошлой жизни Наташи, к том числе и о её первом муже. Узнать что-то неприятное/страшное. NH!
39. Клинт/Наташа, остальные Мстители. Вампирское АУ в духе Сумерек. Стёб!
40. До битвы на Манхеттене у Клинта и Наташи устоявшиеся отношения, которые они не хотят признавать; у каждого свое задание. (окончание заявки по ссылке)
41. Клинт/Наташа. - Я тебя ненавижу!! - Хорошо, хорошо, дорогая! Ты только дышать не забывай и тужься, тужься! Можно Н+
42. Клинт/Наташа. Клинт - глава большого шумного семейства. Старость в окружении множества детей/внуков. H! Стёб и всеобщая вакхналия
43. Клинт/Наташа. Обсуждать подробности когнитивной рекалибровки. "Ты промахнулся. Дважды..." "Разумеется, ведь мишенью была ты".
44. Наташа/Клинт (фем). Последствия очередной шалости Локи. PWP (изнасилование одной стороны другой; выбор жертвы по желанию автора)
45. Клинт/Наташа. Наташа случайно узнает, что у Клинта есть дочь-подросток о которой не знает даже Фьюри. "Почему ты никогда о ней не рассказывал?" А+
46. Клинт/Наташа. Рассказывать друг другу о своем прошлом. Н-
47. Клинт/Наташа. AU в стиле мистера и миссис Смит. Н+, ХЭ
48. Клинт/Наташа/Баки. PWP. АУ. Романс. слеш. Секс втроем.
49. Наташа/ОЖП (Не Хилл и не Пеппер). ПВП. Клинт подсматривает, по желанию автора онанирует)

запись создана: 13.11.2012 в 18:19

@темы: Фест - 2012

---

Потому что твои руки испачканы кровью

[.vivancia]

Название: Потому что твои руки испачканы кровью
Переводчик:  .cordy
Бета:  Agnetha
Оригинал: ссылка, автор - Mileya, получено
Размер: миди, 5 989
Пейринг/Персонажи: Клинт Бартон/Наташа Романова
Категория: гет
Жанр: роман/ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Хватит с него магии, монстров и игр разума; сейчас больше всего на свете ему бы хотелось вернуться в те легкие и спокойные времена.
Примечание: слова, выделенные жирным, в оригинале звучат по-русски.
Размещение: запрещено без разрешения переводчика

Скачать бесплатно Imagine Dragons - Demons на Muzebra.com.

Казалось, все разрушения, опустошившие Нью-Йорк, никак не коснулись трехсот сорока шести гектаров Центрального парка. Но, пройдя пять улиц, можно было увидеть множество разнесенных и покинутых бежавшими от опасности людьми, зданий и пострадавших от пронесшегося бедствия машин. Конечно, это была только малая часть разрушений, постигших город. Экономические потери были неимоверными, и на свои места все должно было стать еще очень нескоро. Хотя, наверное, стоило благодарить судьбу за то, что исход битвы не оказался еще более плачевным.

По крайней мере, так считал Клинт Бартон. Он думал об этом, наблюдая за тем, как Тор и Локи исчезают в облаке голубого света, переносящего их в Асгард, на другую сторону Вселенной. Он думал об этом, когда сжимал пальцами руль служебного автомобиля ЩИТа, сидя рядом с Наташей, застегивающей ремень безопасности пассажирского сидения. Он думал об этом, пока ехал в сторону главного штаба организации; и остановившись на светофоре Восьмой улицы.

Клинт устало потер глаза и подавил очередной зевок. Все время, пока он был под влиянием Локи, он не сомкнул глаз, и теперь, изможденный битвой с читаури, никак не мог заставить свой мозг хотя бы немного отдохнуть и не воспроизводить в сознании картины пережитого. Несмотря на всю свою психическую стойкость и взрыв адреналина, Клинт чувствовал себя сломанной куклой, слишком долго исполнявшей свои функции.

Зажегся зеленый свет, и движение на дороге возобновилось. Сидящая рядом Наташа пошевелилась, и, прежде чем Клинт успел что-либо произнести, выразительно на него посмотрела.

– Давай лучше поведу я. Тебе не помешало бы отдохнуть.

– Единственное, что сейчас мне действительно не помешало бы – так это пиво, – Клинт резко повернул налево и поехал по Сорок четвертой улице – намного быстрее, чем позволяли ограничения скорости. – И, желательно, как можно больше. А ты поведешь тогда, когда я уже не буду соображать, на какую жать педаль.

***

Они припарковались на углу Девятой авеню и Сорок четвертой улицы, прямо перед гриль-баром «У Руди» – одним из немногих уцелевших мест в этой части Нью-Йорка. Грубо вытесанная вывеска была прибита над большим окном и торжественно оповещала о том, что заведение находится в этом квартале уже почти восемьдесят лет, а большая скульптура свиньи в нескольких метрах уже давно стала самым обычным зрелищем для постоянных посетителей.

«У Руди» был известен в общем-то из-за трех вещей: болельщиков, собирающихся посмотреть матчи Джайнтса, иностранного пива и более менее приемлемых для центра города цен. Но в тот момент футбол мало интересовал Клинта – изначально он собирался выпить несколько бокалов пива, но изменил решение, увидев бутылку Талискера десятилетней выдержки, которая, казалось, так и звала его с полки алкогольных напитков.

К счастью, в это время было не слишком много посетителей, и, войдя в бар, Клинт с Наташей тут же нашли хорошие места, заняв два свободных стула возле барной стойки. Клинт тут же подозвал бармена и указал жестом на бутылку виски; потом заказал водку для Наташи.

В какой-то момент Клинт поймал на себе ее вопросительный взгляд.

– Я думала, ты хочешь пива. Это не слишком? – изогнув бровь, она указала на бутылку виски в руках ее напарника. – Целая бутылка? Ты, наверное, хочешь ползать на четвереньках?

Он ответил робким пожатием плеч, а его губы тронула тень улыбки.

– А почему бы и нет? То, что нас не убивает, делает нас сильнее, – он снова усмехнулся и поднес стакан к губам. Затем откинул голову назад, сделал глоток и на несколько мгновений задержал жидкость во рту, чтобы распробовать вкус. Когда, наконец, Бартон глотнул, по его телу распространился неприятный жар.

Наташа бросила на него такой напряженный взгляд, что Клинту показалось, будто она к нему прикоснулась. Он повернулся к ней и заговорил, прежде чем она успела что-либо сказать:

– Нат, сделай одолжение, хорошо? Я думаю, что… мне это необходимо. Провести хоть немного времени вместе со своей напарницей, не думая о вторжении инопланетян, конце света или ядерных взрывах…

«…или о скандинавских богах, которые завладевают твоим разумом и превращают в марионетку», – подумав об этом, он не смог не вздрогнуть.

– Давай хоть немного передохнем. Теперь у нас есть время подумать и о других вещах.

Клинт нахмурился, и его сжатые губы дали ей понять, что он не собирается сдаваться так просто; но уже через несколько секунд он вздохнул и взял в руки стакан. Когда Клинт поднял его и посмотрел на просвет, в нем зазвенел лед.

– За что пьем?

Перед глазами Клинта на миг предстали лица Коулсона и других погибших агентов ЩИТа, и он, не размышляя, ответил:

– Не думаю, что у нас для этого есть повод.

Прикусив язык, Клинт устремил угрюмый взгляд в деревянную стойку бара и пришел в себя только тогда, когда почувствовал легкое прикосновение руки Наташи к своему плечу.

– Не думаешь, потому что мы выжили после вторжения из другого мира, которое едва не привело к концу света и чуть не стало причиной ядерного взрыва? – Ее губы снова изогнулись в улыбке. – К тому же, Клинт, ты сам сказал: то, что нас не убивает, делает нас сильнее.

Какое-то время он все еще хмуро смотрел в одну точку, пока вдруг не осознал, что больше не может сдерживать рвущийся наружу смех.

***

Музыка в колонках играла на всю громкость, и это могло бы быть не так уж плохо, если бы только звучало что-нибудь приличное. Но хозяин бара обладал весьма специфическим музыкальным вкусом и целой коллекцией дисков с кантри. И это было настоящей пыткой для некоторых посетителей: песни резали слух и, казалось, были самым худшим, что Клинт слышал когда-либо в своей жизни.

Когда Хонки Тонк Бандокандонк начал петь в третий раз, Клинт решил, что с него достаточно. Он посмотрел на Наташу, всем своим видом выражая недовольство, стараясь сфокусировать взгляд; но, сидя на крутящемся стуле, сделать это было довольно трудно, а в какой-то момент он просто-напросто потерял равновесие и схватился за барную стойку, чтобы не упасть.

Мир вокруг стал медленно вращаться, и пришлось подождать несколько секунд, пока все не придет в норму. Вот только сосредоточиться на том, что перед глазами, было не так-то уж просто; язык во рту, казалось, стал слишком большим, а разум словно онемел. Это чувство было не самым приятным, но в тот момент Клинт был ему почти рад: все вокруг казалось значительно проще, чем обычно, и то, о чем он так беспокоился, вдруг потеряло значение.

Клинт не так часто напивался, в основном, потому, что это не слишком шло на пользу тому, чья работа была связана с точным прицелом и хорошей координацией. Такие на первый взгляд незначительные вещи, как сильный приступ головной боли или небольшая дрожь в пальцах, лежащих на тетиве, могли стоить ему жизни. И Клинт успел понять, что не должен попадать в подобные ситуации.

Он помассировал виски и нахмурил лоб, как вдруг, совсем внезапно, рядом с его ухом раздался голос Наташи:

– Ну, Бартон, пора сознаваться. Сам расскажешь, что с тобой происходит, или мне придется у тебя выпытывать? Ты ведь знаешь, я профессионал в области добывания информации.

Конечно, она наверняка знала, что с ним что-то происходит, но только сейчас решила заставить его об этом рассказать. Приступить к терапии, или что-то вроде того. Клинт посмотрел на нее, а его левая рука переметнулась с барной стойки к уже полупустой бутылке виски, которая словно бы находилась слишком далеко.

На самом деле, с ним происходило много чего, но ему совершенно не хотелось об этом говорить, хотя Клинт прекрасно понимал, что отвертеться не удастся. И эта мысль была единственной четкой голове.

– Только, пожалуйста, не заставляй меня читать психологические статьи! – как будто бы спотыкаясь, слова неловко сорвались с его губ. Клинт почесал подбородок и снова уставился на барную стойку. – Знаешь, я ведь не застрахован от всего этого. Кто знает, что будет через неделю, месяц, год? Быть может, окажется достаточно просто «нажать» на мой мозг, и я уничтожу весь ЩИТ. Мне совершенно этого не хочется, но что я смогу сделать, если у меня не будет выбора?

Он передернул плечами и снова поднес стакан ко рту.

– И, естественно, подобных случаев в медицине не было, и мы понятия не имеем, что с этим делать.

– Клинт…

– Если ты не можешь ничего с этим поделать, то, наверное, не стоит об этом думать, – он наклонил голову и уперся лбом в столешницу, правой рукой почесав затылок.

В помещении было слишком жарко, его рубашка прилипла к телу, и, наверное, идея напиться до беспамятства была не самой лучшей.

– Только… дай мне еще пару минут. Я ведь не собираюсь сидеть и жалеть себя.

Ведь это не было жалостью. Это был стыд и, наверное, еще вина, и она становилась только сильнее и сильнее. На несколько мгновений Клинт зажмурил глаза и втянул воздух, а в его воображении тут же возникло безжизненное тело Фила Коулсона. Он умер от рук Локи, но Клинту казалось, что это его вина, хоть он и не поднимал оружия.

– Клинт, посмотри на меня.

Голос Наташи словно доносился откуда-то издалека, и Клинту пришлось сделать усилие, чтобы открыть глаза и повернуться к ней. Она молча рассматривала его, скрестив руки на груди и слегка склонив голову набок. Шум в помещении становился все сильнее и сильнее, и, судя по фальшивым пьяным голосам, пиво уже ударило в головы группе подростков, сидевшей недалеко от них. А их галдеж не слишком хорошо действовал на Клинта: он чувствовал себя так, словно в его голове не переставая стучал барабан. Клинт снова потянулся руками к вискам и с силой помассировал их. И в следующий миг он ощутил прикосновение пальцев Наташи к своему запястью. Клинт с большим трудом, едва не споткнувшись о собственные ноги, поднялся со стула, и ему тут же пришлось опереться о свою спутницу.

Выйдя на улицу, он ощутил, как его окутал прохладный ночной воздух, и от этого ему стало немного легче. Клинт размял шею, а когда Наташа его отпустила, развернулся и на несколько секунд оперся о стену, чтобы не потерять равновесие.

– Надеюсь, мы заплатили за эту бутылку виски. Мне нравится это место, и я бы хотел приходить сюда и впредь.

Наташа на миг прикоснулась к карманам своих брюк, затем с сомнением посмотрела на Клинта.

– Тебе нравится это место? Здесь отвратительная музыка, Клинт.

Он пожал плечами и несколько раз моргнул, борясь с сонливостью.

– Возможно.

– И здесь свинья в дверях.

– Это его знак отличия, Нат. Эта свинья была здесь всю жизнь. Без нее район не был бы самим собой.

– И все же, хватит с тебя виски, – решительно сказала Наташа и, приблизившись к Клинту, уперла ему в грудь палец. – В следующий раз будешь пить только содовую.

Клинт вскрикнул и поднес руку к груди. Но уже в следующий миг на его губах появилась легкая улыбка, которая, впрочем, очень скоро исчезла, и его лицо приобрело серьезное выражение.

– Пойдем, Наташа, – его голос прозвучал слишком низко. – Я скажу тебе, зачем это сделал. Понимаешь, порой видеть мир сквозь стекло бутылки намного лучше.

После этих слов ему стало труднее дышать, и на несколько мгновений между ними повисла тишина.

– Ya znayu, – прошептала она.

В следующий миг Наташа без церемоний подошла к нему и с силой обхватила руками за пояс. Это было настолько неожиданно и стремительно, что Клинт едва устоял на ногах и попытался сделать несколько нетвердых шагов назад, но тут же уперся спиной в стену.

– Мне казалось, что я единственный из нас, кто пьян, – произнес он, неловко подняв руку и положив ей на плечо.

– Я не пьяна, – Наташа подняла голову и уперлась подбородком ему в грудь, пристально посмотрев в лицо. – Ведь я русская, а мы завтракаем водкой вместо какао с молоком.

В ответ он весело рассмеялся.

– Тебе следовало бы перестать использовать то, что ты русская, чтобы объяснять каждый свой поступок. Рано или поздно это перестанет действовать.

– Но сейчас явно не тот момент, – она снова едва заметно усмехнулась и потерла щеку кончиками пальцев, но через миг снова стала серьезной. – Слушай, Клинт. Я понимаю, что ты совершенно не хочешь об этом говорить, так же, как и я. И знаю, что ты не думаешь так, как сказал – мол, это не твоя вина, но все же я повторю: ты ни в чем не виноват. И буду говорить тебе об этом снова и снова, пока ты не устанешь меня слушать и не примешь это, или пока в тебе действительно не заговорит здравый смысл. Или что-то в этом роде.

– Я уже понимаю это, – просто ответил он и больше ничего не добавлял.

Он медленно втянул воздух и поднял руку, чтобы прикоснуться к отвороту куртки Наташи. Когда он снова заговорил, ему показалось, что его язык прилипает к нёбу.

– Наверное, будет лучше, если поведешь ты.

– Уверена, так и есть.

***

От бара «У Руди» до квартиры Клинта было всего семь с половиной миль езды, но Наташа умудрилась растянуть их на целых пятнадцать минут. Дом Клинта находился в Виллиамсбурге, в глубине небольшой улочки, параллельной Бедфорд авеню. Чтобы туда добраться, стоило всего лишь проскочить несколько светофоров и повернуть направо в запрещенном месте, хотя Клинт не был уверен, что это произошло, так как почти уснул на пассажирском сиденье, прислонившись лицом к окну.

Клинт проснулся, больно ударившись лбом о стекло, когда машина ЩИТа резко затормозила рядом с его домом. Он слегка тряхнул головой, чтобы хоть как-то преодолеть дремоту и прийти в себя. А выйдя из машины, приложил все усилия, чтобы не споткнуться или не пойти на поводу у внезапно взбунтовавшегося желудка: подобное унижение было бы слишком для такого насыщенного дня. Наташа подошла к нему почти мгновенно и положила руку на пояс, заставляя опереться о себя всем телом, и он был благодарен ей за это, так как, кажется, не смог бы пробыть в вертикальном положении столько, сколько требовалась, чтобы добраться до дома. Клинт послушно делал небольшие шаги, стараясь избегать любых неровностей земли, которые явно угрожали его и без того скверной координации.

Когда они наконец добрались до квартиры, благополучно избежав каких-либо инцидентов, Клинт, как робот, шагнул в открытую дверь своей спальни. Оказавшись там, он тут же ничком упал на кровать, прижал руки к голове и широко раскрыл глаза, чувствуя себя полностью разбитым. В какой-то момент он ощутил прикосновения рук Наташи к своим ногам и спине и еще через миг понял, что она снимает с него одежду и ботинки. Клинт замер, позволив ей завершить начатое. Пришлось только слегка приподнять бедра, чтобы она смогла снять с него штаны, а потом перекатиться на спину, чтобы уложить голову на подушку. Бартон посмотрел на Наташу, и ему показалось, что он смотрит сквозь густую пелену тумана, так мастерски сотканную виски в его крови. Накрыв Клинта простыней, Наташа на несколько мгновений взяла его за руку и слегка сжала запястье в том месте, где бился пульс.

– Прости, – прошептал Бартон. В его крови было слишком много алкоголя, чтобы пытаться скрыть свои чувства, и его мало волновало то, что он выглядит так, словно ему пять лет. А по жесту Наташи он понял, что она прекрасно понимает, за что он извиняется.

– Поговорим завтра, Клинт, – мягко сказала она и спустя несколько мгновений отпустила его руку. – Если тебе что-нибудь понадобится, я буду спать в гостиной.

Он мог бы попросить, чтобы она осталась с ним, чтобы не оставляла его одного. Но ведь в таком случае Наташа ляжет рядом, и он может почувствовать то, чего не следовало бы.

Он осознал это уже тогда, когда она ушла, прикрыв за собой дверь, а комната погрузилась в кромешную темноту.

***

… доски полуразрушенного пола отдают запахом гнилого дерева и залежавшейся грязи. Сквозь торчащие в оконных рамах осколки стекла проникает холодный ветер, развевая затертые шторы и поднимая в воздух слой скопившейся на мебели пыли. А снаружи царит глубокая ночь, и полная луна купается в холодном призрачном свете.

В нескольких шагах от него раздается какой-то шум, и он тихо, словно тень, отделяется от стены. В правой руке – лук, в левой – нож. Лезвие испачкано кровью, и маленькие темно-красные капли падают на пол в такт шагам.

Оказавшись перед запертой дверью, он задерживает дыхание; каждая мышца напряжена от охотничьего инстинкта, в висках яростно стучит кровь. Он слегка придерживает рукой дверную щеколду и ждет.

В комнате стоит полная тишина, но он ни капли не сомневается, что она все еще здесь. Он ждет, давая ей время, чтобы спрятаться – наверное, это единственное, что она может еще сделать. Ведь она безоружна и ранена, ей некуда бежать. И она может продлить свою жизнь всего лишь на несколько ничтожных минут.

Когда он толкает дверь, раздается протяжный скрип. Несколько секунд он топчется в проходе, но, как только глаза привыкают к темноте, делает шаг в помещение. Ноги отказываются его слушаться, и от этого ему приходится опираться о стену.

Он приближается к ней, и она пристально смотрит на него, в ее взгляде читается вызов. Она очень бледная, и от этого ее огненно-рыжие волосы кажутся еще более яркими. Но он знает, что она бледна не из-за страха – ведь она никогда ничего не боялась, – а от потери крови, медленно стекающей в лужицу под ее ногами.

Как жаль. А он-то надеялся, что все будет продолжаться значительно дольше.

Бедная сломанная кукла.

Еще несколько мгновений он просто смотрит на нее, после чего подходит короткими медленными шагами. Он садится на корточки рядом с ней и рассматривает ее лицо, а в его неестественно голубых глазах мелькает любопытство.

– Ты сильная, krasavitsa. И гордая. И ты не хочешь умирать.

Он протягивает руку и чувствует очередной спазм в желудке, на этот раз еще более сильный. Она морщится и кусает губы, жмурит глаза – ей совершенно не хочется показывать свою слабость.

– Знаю, ты не боишься боли. Тебя же учили ее контролировать несмотря ни на что, – он берет ее лицо в руки, пачкая щеки ее же собственной кровью. Она пытается вырвать голову из его хватки, а его лицо озаряет улыбка: все-таки она слишком слаба. – Позволь мне сказать тебе: это не выход. Ты можешь потерпеть полчаса, быть может, час, а если будешь слишком упрямой – два. Но потом в твоем сердце просто не останется крови. Если повезет, ты впадешь в кому. И все закончится. Так просто. Занавес опустится, представление окончится.

Он склоняет голову набок, чтобы посмотреть на нее. Он не отпускает ее, а она не пытается вырваться.

– Будет лучше, если ты закроешь глаза, Наташа – так проще представить того, кто убьет тебя.
Он наклоняется и касается губами ее рта.

Поцелуй получается сухим и мучительным, и длится всего несколько секунд. Он отстраняется от нее, почувствовав, как она кусает его – о да, он не сомневался, что в ее крови все еще горит огонь!

– Pokojsya s mirom, moya dorogaya.

***

Когда электронные часы на прикроватном столике показали три минуты четвертого утра, Клинт проснулся. На несколько секунд он замер, чувствуя, как по лбу струится холодный пот, сердечный ритм никак не может выровняться, а приступ паники не дает нормально думать. И чтобы приподняться на локтях, ему пришлось сделать усилие, но его руки так дрожали, что это не принесло никакого результата.

Некоторое время Клинт боролся с простынями, запутавшимися на его пояснице, после чего сел на кровати, спустив ноги на холодный пол. Согнул на них пальцы и сжался, опустив голову на колени. Затем глубоко вдохнул и закрыл глаза, стараясь отогнать от себя последние образы сна, но они, как назло, были такими реальными, словно кто-то выжег их на сетчатке его глаз.

Спустя несколько минут он поднял взгляд и уставился в стену, но мир перед глазами никак не собирался становиться менее размытым. Все пережитое за вчерашний день и удачное завершение этого дня бутылкой виски отзывалось пульсирующей болью в голове и неприятным чувством тошноты.

Но проснулся он так внезапно вовсе не из-за алкоголя.

Клинт перевел взгляд на свои руки. Сжал пальцы в кулаки, затем снова распрямил их. Стал тереть суставы, но это не причинило ему ничего, кроме боли, и не избавило от снова всплывших в сознании ужасных видений об окровавленной Наташе. Клинт опять зажмурился, но его проклятое воображение то и дело воскрешало те жуткие картины, и уже через несколько минут он был не в силах это терпеть.

Он попытался встать, но тут же, сраженный слабостью, был вынужден вернуться на место. Опустив голову, он смотрел в пол до тех пор, пока перед глазами не перестали плясать разноцветные пятна. Затем он встал и, шатаясь, направился к двери, которая вела в гостиную, и приоткрыл ее. Наташа спала на диване, лежа на боку и прижав к себе коленки. Она подложила ладонь под щеку, правую руку спрятала под подушку, а ее дыхание казалось глубоким и спокойным.

Несколько минут Клинт смотрел на нее, но все же в какой-то миг поймал себя на том, что не может сопротивляться порыву и придвинулся к ней. Он сел на корточки рядом с диваном, не в силах отвести от нее взгляд. Его охватило безудержное желание прикоснуться к ней, словно это могло помочь убедиться, что с ней все в порядке, что ее кожа все еще теплая, а сердце продолжает биться.

Он медленно поднял правую руку и осторожно провел по ее щеке от подбородка до того места, где соединялись шея и плечо. Там виднелась родинка, обычно скрывавшаяся под волосами. Почему-то от мысли о ней образы из сна стали исчезать, словно пар, рассеивающийся в воздухе, и так же стремительно сменились другими, совсем не похожими на увиденные во сне кошмары.

Омск, Сибирь. Местная полуразрушенная гостиница и раздражающе мерцающий свет неисправной лампочки. Кожа Наташи. И первый раз, когда она ему приснилась.

Странно, что он помнил это так ярко. С тех пор столько всего произошло, прошло много времени – почти целая жизнь. Тогда они были просто Черной Вдовой и Соколом, тогда еще не было кофе во время дежурств, не было судьбоносных миссий или дружеских привязанностей.

Много чего изменилось с тех пор, но, к счастью, почти все – к лучшему, но Клинту вдруг так непреодолимо захотелось вернуться в ту комнату в Омске, с его двадцати градусами мороза на улице и проклятым центром Секретной Службы в нескольких шагах от гостиницы.

В какой-то миг Клинт отпрянул от нее, словно ошпаренный. Наташа выбрала самый неподходящий момент для того, чтобы проснуться. Она открыла глаза, несколько раз сонно моргнула и зевнула, а после удивленно уставилась на Клинта, сидящего рядом с протянутой рукой.

– Клинт, – сказала она, словно бы приветствуя его, и ее голос звучал слегка хрипловато. – С тобой все в порядке?

– Да, я… Ты не переживай, – неожиданно он понял, что говорит слишком напряженно, и следующие слова произнес уже куда более мягче: – Прости, что разбудил. Я шел в душ. Эта гребанная жара…

– Сейчас четыре утра, – заметила Наташа и посмотрела на него, слегка приподняв брови.

В ответ Клинт только пожал плечами.

– Духота не смотрит на часы, Романова. Давай лучше, в искупление того, что тебя разбудил, я сделаю кофе, когда закончу? Я ведь знаю, что ты без него не можешь.

– И снова ты мелочишься, Бартон. Но я ничего не имею против кофе.

Клинт подмигнул ей и направился в душ, закрыв за собой дверь. Если он хоть немного ее знал, то Наташа поняла, что с ним не все в порядке и теперь собирается затеять серьезный разговор на эту тему. Только это его почти не волновало: в мире были вещи, о которых ему было просто необходимо поговорить.

***

Когда Клинт вышел из душа, то тут же уловил наполнявший гостиную запах доваривающегося кофе. Придерживая левой рукой полотенце, обмотанное вокруг пояса, Бартон остановился возле кухни и вдохнул аромат.

Наташа услышала, как он подошел, и повернулась к нему, сжимая в руке кофейницу. Ее взгляд тут же скользнул по его обнаженной груди и плечам, и она слегка приподняла брови, но вряд ли это могло что-то значить. Когда она заговорила, ее голос звучал ровно и спокойно:

– Тебе один кубик сахара или два?

– Лучше вообще без сахара, – Клинт подавил зевок и провел рукой по мокрым, торчащим во все стороны волосам, взъерошивая их еще сильнее. – В одном из шкафчиков есть тосты. Надеюсь, они не слишком старые.

– Отлично, – с легким укором пробормотала Наташа, хотя уголки ее губ заметно поползли вверх, вырисовывая улыбку. – Оденься, Клинт, не то замерзнешь.

***

Don't get too close,
it's dark inside.
It's where my demons hide. [1]

Наверное, им бы стоило с самого начала вот так вот пить кофе вместе, в без чего-то пять утра – вопреки всему на свете.

Конечно, это все было совсем не просто так. Когда ЩИТ завербовал Наташу, и она поселилась и стала тренироваться на базе, Клинт почти сразу узнал, что ее практически всегда мучили кошмары. Она никогда не говорила об этом, но каждый раз, когда просыпалась от очередного сновидения, сразу мчалась в спортзал, чтобы передать все самое плохое, что накопилось в ее душе, боксерской груше. Клинт хорошо помнил ту ночь, когда никто из них еще не знал реальных имен друг друга, и он появился в зале базы с полным термосом кофе и попросил Наташу на какое-то время уступить ему место у груши. Кажется, тогда он еще сказал, что «она всегда заставляет бить еще сильнее, потому что не дает сдачи».

Те ночи запомнились Клинту множеством серьезных ушибов, которые, впрочем, никогда ничего для него не значили: ведь потом, после драки, они садились на один из матов и пили кофе, которого почти всегда не хватало. А Клинт каждую секунду старался следить за собой, чтобы ни в коем случае не выдать того, что у него что-то болит.

Они не изменяли этой традиции даже после того, как директор Фьюри заметил их потенциал как команды и стал их отправлять на совместные задания. А вот теперь они точно так же сидели на диване в гостиной Клинта и пили кофе, зажимая меж ладоней горячие чашки, и вдруг оказалось, что это так правильно и привычно. Хотя, конечно, не могло не быть очевидных различий.

Душ подействовал на Клинта более чем хорошо, но теперь, уже одетый, он снова ощущал, как тяжелеют веки. Он сделал небольшой глоток кофе – и тут же обжег себе рот, а после откинул голову назад, уперев затылок в спинку дивана, и закрыл глаза, пытаясь бороться с первыми симптомами похмелья. Его разум подбрасывал различные картины прошедшей ночи, задерживаясь на некоторых конкретных.

Клинт повернул голову вправо, чтобы посмотреть на Наташу – она забралась на диван с ногами и прижала коленки к груди.

– Ты проснулась? – просто спросил он, а она непонимающе заглянула в его лицо. – Ну… до того, как я вышел в гостиную?

Несколько секунд она молчала, а после коротко кивнула.

– Да. Но мне не хотелось тебя смущать, – она поставила чашку на журнальный столик и с любопытством посмотрела на Клинта. – Как ты понял?

Он показал на одну из подушек.

– Твоя рука лежала под подушкой, как будто бы ты искала свой «Глок». Так что, если ты не выстрелила в меня, когда открыла глаза, то это только потому, что ты проснулась раньше.

А еще Клинт очень хорошо помнил, какой она бывает, когда так внезапно просыпается. Когда они впервые вместе отправились на задание, он совершенно случайно дотронулся до ее плеча, когда она задремала, и это закончилось для него вывихнутой рукой.

Лицо Наташи стало спокойным. Она ничего не говорила на протяжении нескольких следующих минут, затем же ее голос прозвучал мягко и размеренно:

– Pokojsya s mirom, moya dorogaya.

Клинт поднял голову. Наверное, в его глазах отразилась паника, так как Наташа поспешила взять его руку и успокаивающе сжать ее.

– Ты говоришь это во сне. Что это значит?

– Не просто во сне, – прервал ее Клинт, удивляясь тому, как ровно звучит его голос. – В кошмаре. И только.

В какой-то миг он готов был струсить и сделать все, лишь бы избежать этого разговора, но вдруг понял, что это может стать ошибкой. В его глазах появилась решительность, но это мало на что влияло: сопротивляться Наташе было бесполезно.

И все же он решил попытаться.

– Не стоит… – предупреждающе начал Клинт.

Он взял чашку из-под кофе, направился на кухню и небрежно поставил посуду в мойку. Затем до упора открутил кран, словно звук льющейся воды мог заглушить его мысли, а еще – и шаги Наташи, которая пошла за ним.

– Они обо мне? Эти сны.

Когда она заговорила, он закрутил кран. А после оперся руками о стол, напряг плечи и сжал губы, мысленно считая до десяти. Казалось, что все, что накапливалось в нем на протяжении последних дней, волной обрушилось только сейчас.

– Зачем тебе это, Наташа? Не думаю, что ты можешь помочь.

– Ты не понимаешь. Это не просто моя прихоть, мне это необходимо. Ты можешь прокричать об этом, можешь написать обо всем в дневнике, исповедаться священнику – что угодно, только сделай это, черт бы тебя побрал. Убери это из себя – оно ведь тебя отравляет. И, Клинт… – она приблизилась к нему и легко взяла за руку, заставляя посмотреть себе в лицо. – Это не ты.

– А, может быть, в этом и вся моя проблема? В том, что это не я. Может быть, этот ублюдок Локи все еще в моей голове и держит меня на коротком поводке, но не использует, ожидая более удобного момента?

В голосе Клинта послышались ядовитые нотки, хотя в глубине души он знал, что злится не на того человека. Но он даже не пытался остановиться – слова вдруг сами по себе стали слетать с губ:

– И да, в моих снах ты, Наташа. Я бью тебя ножом – распарываю тебе живот, а потом наблюдаю за тем, как ты умираешь, пытаясь удержать руками выпадающие кишки. А я смотрю, позволяю тебе умереть и получаю от этого удовольствие, – с его губ сорвался нервный смешок. – Возможно, они были правы, когда устраивали нам психологические испытания. Конечно, им очень понравится, когда я в следующий раз решу, что быть психопатом-убийцей во сне слишком скучно и стану им в реальной жизни.

Пока он говорил, Наташа сжимала его запястье все сильнее и сильнее – так, что на коже наверняка должны были остаться синяки. Ее лицо ничего не выражало; но, когда она заговорила, в ее голосе зазвучало откровенное беспокойство:

– Я знаю, на что способен Локи. Я видела его ненависть и видела его жажду власти. И ты знаешь, что если кто-то и понимает, каково это – не быть хозяином своих мыслей, так это я. Ты знаешь, – повторила она и прикоснулась к его второму запястью. – Ты сам позволяешь ему себя контролировать, накручивая себя, Клинт. Ты сам хозяин своих поступков, и только тебе решать: изгнать его окончательно или продолжать бояться. И да, так ты и правда можешь превратиться в психопата.

Когда Наташа договорила, между ними повисла тишина – слишком густая и неуютная. Несколько мгновений он неотрывно смотрел на нее, словно примериваясь, а затем заговорил первым:

– Скажи мне, Нат… – он больше не говорил враждебно, как прежде, в его голосе просто звучала бесконечная усталость. – Если бы оно вдруг заработало снова… Если бы не нашлось способа все исправить… ты смогла бы убить меня?

Ему необходимо было знать это. Он должен был быть уверен, что принял правильное решение, выбирая между своей жизнью и всем остальным. Что смог сохранить холодный разум и быть объективным.

– Да, – ее голос прозвучал твердо, без тени сомнений. Она склонила голову набок и решительно посмотрела на него. А затем еще сильнее сжала его запястья – так, что Клинт почувствовал, что его пальцы начинают затекать. – Ты это хотел услышать?

Это так необходимо? Да. То, чего он так хочет? В этом он не мог быть уверен. Он открыл было рот, чтобы сказать об этом, но тут же осекся и сжал губы, не в силах произнести ни слова.

Наташа спокойно рассматривала его. На одно короткое мгновение на ее губах появилась тень улыбки, и она снова заговорила:

– Хочешь знать, о чем я думаю? Ты… слишком горд, и запросто можешь встретиться лицом к лицу со смертью. Но не думаю, что ты ее хочешь. И даже не уверена, что ты хочешь возложить это на меня, – она отпустила руки Клинта, сделала шаг назад, оперлась спиной о стену и стала пристально его рассматривать. – Скажи, если бы все было наоборот, ты бы смог сделать для меня то же самое, если бы я попросила?

Клинт стоял напротив нее, бездумно глядя в пол и бессознательно сжимая и разжимая кулаки. Он не отвечал: ведь это было так трудно. И все можно было запросто прочитать на его лице. Наверное, именно поэтому взгляд Наташи изменился, и она собралась снова что-то сказать.

Но он не хотел ее слушать. Хватит с него магии, монстров и игр разума; сейчас больше всего на свете ему бы хотелось вернуться в те легкие и спокойные времена.

Он шагнул вперед, едва осознавая это. Было достаточно всего лишь нескольких шагов, чтобы преодолеть все разделяющее их расстояние и прижаться всем телом к своей напарнице. На несколько секунд в глазах Наташи появилось удивление, но он не обратил на это внимания – просто взял ее лицо в руки, поднял его и прижался губами к ее рту.

Клинт был почти уверен, что она ударит его. Даст пощечину или заедет кулаком в пах, или толкнет в грудь, лишив дыхания и заставив беспомощно хватать ртом воздух – подобно рыбе, оказавшейся на суше. Но этого не произошло – напротив, Наташа еще теснее прижалась к нему, вжала пальцы в его спину и приоткрыла губы, позволяя углубить поцелуй.

Плотину словно бы прорвало. Клинт положил руки на ее талию, легко касаясь кончиками пальцев оголенного участка кожи между краем рубашки и брюками. Он жадно провел языком по ее губам, и единственным, о чем он мог сейчас думать, была она. Она же запустила свои пальцы в его волосы и вернула ему поцелуй, слегка прикусив его нижнюю губу.

Они находили друг друга снова и снова, губами и руками, вырываясь из этого плена только для того, чтобы украсть глоток воздуха, впивались ногтями в кожу. Он обнимал ее за талию, она его – за спину. Они целовались, а казалось, что в этот миг происходит какая-то неясная борьба за власть, словно каждый пытался что-то доказать другому.

Они отстранились друг от друга всего на несколько сантиметров – только чтобы Клинт мог снова приникнуть губами к шее Наташи и легко поцеловать скрытое от всего мира родимое пятно. А она откинула голову назад и выгнула все тело навстречу ему, прижимаясь к нему бедрами. И ему казалось, что на малейшее ее движение отвечает каждая клеточка его тела, а кровь мгновенно приливает в самое отдаленное от мозга место.

Наташа зацепила большим пальцем пояс его брюк и потянула на себя. Клинт прижался к ней щекой и уперся рукой в стену возле ее лица; мышцы на его предплечье так напряглись, что, казалось, вот-вот рассыплются на сотни мелких осколков. В его горле задержалось дыхание, и он медленно выдохнул, чувствуя только, как по его спине блуждают ее руки. Он подался вперед, чтобы она могла стянуть с него рубашку, и та тут же упала на пол. Бартон посмотрел на Наташу, понимая, что не может выдержать ни секунды, не прикасаясь к ней, а его кожа, казалось, ныла, словно их разделяло слишком большое расстояние.

И вдруг – как гром среди ясного неба – в комнате зазвонил телефон. И Наташа тут же отскочила от Клинта, а он все еще чувствовал, как его сердце стучит где-то в районе горла.

Телефон продолжал звонить, и Клинт, ругаясь про себя, сделал несколько шагов в сторону аппарата и поднял трубку. Для этого пришлось приложить намного больше усилий, чем обычно требовалось. В трубке раздался голос директора Фьюри:

– Бартон, они нашли Куриленко в Молдавии.

Клинт повернулся к Наташе. Она все еще прижималась к стене, спрятав руки за спину, и наблюдала за ним. Ее щеки раскраснелись, волосы спутались, а губы распухли. Она была настолько привлекательна, что ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы понимать то, о чем говорит ему начальник.

– Твой самолет вылетает через два часа. Он доставит тебя на базу, и там тебе детальнее опишут твои дела в Кишиневе. Не опаздывай.

Гудки его оповестили, что разговор окончен. Клинт на несколько секунд закрыл глаза, после чего покорно выдохнул и только затем повесил трубку.

– Мне жаль, – на его лице появилась едва заметная улыбка, и он подошел к Наташе, остановившись в нескольких шагах от нее. – Это Фьюри. Он посылает меня на другой конец света: там засекли перевозчика наркотиков, которого мы ищем уже несколько месяцев.

«Ничего страшного», – хотелось ему добавить. Но он промолчал, оставшись стоять, не двигаясь, спрятав руки в задние карманы, но все еще глядя на нее с сожалением, пусть и совершенно спокойно. Зато Наташа пошевелилась и, решительно убрав руки из-за спины, подошла к нему,

– Тогда… Наверное, будет лучше, если я пойду. Фьюри не любит ждать, и если я уйду… – она не произнесла этих слов, и они повисли в воздухе между ними. Затем она подняла голову, едва прикоснувшись губами к его груди. – Сообщишь мне, когда вернешься. Мы прервали интересный разговор и обязательно должны его продолжить.

***

В пять утра улицы Кишинева были почти пустыми – если, конечно, не считать служб уборки города и нескольких ранних прохожих, спешивших поскорей скрыться с глаз друг друга.

Клинт шел в сторону гостиницы: он слишком остро ощущал свой джетлаг [2], но после того как несколько часов тщетных попыток уснуть истекли, он опять вышел на улицу.

Он взял мобильный телефон в одну руку, в другой сжал стакан с кофе. Колумбийский, с двумя кубиками сахара, крепкий и не такой дерьмовый, как приторный «Старбакс». Быстро подсчитав, что в Нью-Йорке сейчас около двух часов ночи – едва ли время пить кофе, – он по памяти набрал номер мобильного и стал ждать сигнала.

Ответ последовал после второго гудка, и губы Клинта невольно растянулись в улыбке.

– Романова? Сделаешь кофе?

_______________________

[1]Не подходи слишком близко,
Внутри темно.
Вот где прячутся мои демоны,
Вот где прячутся мои демоны.

[2] Джетлаг (англ. jet lag, jetlag, синдром смены часового пояса) — явление несовпадения ритма человека с дневным ритмом, вызванное ночной работой, переходом на летнее время или быстрой сменой часовых поясов при перелете на самолете.

@темы: Фанфик, Hawkeye/Black Widow

---

[_Risen_]

Одно из лучших видео о Наташе, ИМХО, поэтому не могу не поделиться прекрасностью. Если уже было, удалите.

@темы: Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Видео

---

[Нечетный Мститель]

Я просто соберу это все в один текст
Название: Чувства
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, POV, Songfic
Предупреждения: OOC
Описание:чувства, эмоции и состояния, которые никогда прежде не испытывала Черная Вдова
Публикация на других ресурсах:Только с разрешения автора
Примечания автора:арт-вдохновитель, найденный в сети

СТРАХ

-Клинт, ты серьезно? - я смотрю на напарника словно на умалишенного.
Судя по смущенному взгляду лучника, Клинт действительно считал, что провести единственный выходной в парке развлечений - это отличная идея. Такая же замечательная, как и не говорить мне об этом.
-Да ладно, Нат! Подумаешь, парк развлечений! Зато отдохнем от рутины!- аргументы стрелка были просто убийственными, так что мне ничего не осталось, как последовать за ним.
Искренний, по-детски наивный восторг Бартона, с особым остервенение влекущего меня на "Русские горки", волнами расходился на десятки метров вокруг. Я неожиданно для самой себя принимаю это как должное, расслабляюсь. Посещение нескольких аттракционов, плюшевые медведь и заяц, которые, вошедший в раж Клинт выиграл в тире - я самый счастливый человек на свете.
-Хочешь мороженное? - в глазах напарника задорная искра, на щеках - яркий румянец.
-Хочу, - от чего-то я смущаюсь, словно девчонка на первом свидании.
-Жди здесь!- запечатлев на моей щеке едва уловимый поцелуй, Клинт скрывается в толпе.
Прижимая к груди плюшевых зверей, я едва замечаю как на лице появляется улыбка. Это наше первое свидание - десятки совместных заданий не в счет. Клинт. Он такой милый, заботливый, чуткий. Редко его можно увидеть его таким. Настоящим.
Все происходит как в фильме ужасов. Взрыв оглушает, взрывная волна, расходясь кругами по всему парку сбивает с ног. Я все еще прижимаю к груди плюшевых зверей. словно они последний мой шанс на спасение. Окутавшая меня стена тишины и непонимания рушится под натиском человеческого страха и безумия. Я вижу, как летит с высоты кусок арматуры от "Русских горок". Слышу, как визжат люди в вагончиках этого аттракциона. Почему-то мне кажется, что это их последние эмоции.
Я стою там, где меня оставил Клинт. Впервые я не знаю, что делать. Мне страшно. По-настоящему страшно. Когда идешь на задание, ты знаешь сколько человек умрет. Знаешь, что они заслужили. А здесь? Я зажмуриваюсь, когда мимо меня проносят маленького мальчика с пробитой головой.
Этого не может быть. Я слышу как кто-то пытается объяснить, что взорвали киоск с мороженым в центре парка. Киоск. С мороженым. Сердце пропускает удар, в голове - туман. Я не хочу верить. Ведь все же может быть не так скверно, да? Вокруг меня столько людей. Кто-то мертв, кто-то сильно ранен. Кричат дети, вопит сирена подъезжающей "Скорой". А я стою посреди всего этого хаоса и жду. Шок, попытка отвергнуть реальность. Я ведь не могу потерять его. Только не так. Только не сейчас. Глаза слезятся от едкого дыма, руки дрожат от неконтролируемого страха. Я словно в замедленной съемке вижу как падают в лужу смеющийся заяц и хмурый медведь.
Suddenly my eyes are opened
Everything comes into focus..
We are all illuminated,
Lights are shining on our faces ....blinding

БЕЗЫСХОДНОСТЬ

When I thought that I fought this war alone
You were there by my side on the frontline
When I thought that I fought without a cause
You gave me a reason to try

Белые стены и потолок. Белые простыня и пододеяльник. Серое небо за окном, капли дождя и писк аппаратуры. Безысходность. Они говорят оставь его. Говорят брось. Зачем тебе калека? А я лишь крепче сжимаю твою бледную руку. Я не знаю. Впервые не знаю, что делать. Зачем сражаться. Я прикрываюсь долгом. Знаешь, так легче.
Я не святая. Никогда не была. Но я молилась. И знаешь. Кто-то там, наверху сжалился надо мной. Ты жив, если можно назвать это так - куча трубок и аппарат для искусственной вентиляции легких. ОН вернул мне тебя. Но ценою за это стало твое лицо и глаза. Я провожу кончиками пальцев по здоровой щеке, ресницам. Ты всегда был рядом, когда я нуждалась в тебе. А сейчас я буду с тобой. До конца.

So will you please show me your real face
Draw the line in the horizon
'Cos I only need you name
To call the reasons why I fought

-Нет.
-Что, простите? - директор Фьюри как всегда строг и прямолинеен.
-Я не дам отключить его, - руки дрожат, мысли путаются, но голос тверд как никогда.
-Что вы можете сделать для него, агент Романофф? - Ник с сарказмом и злой иронией ударяет это короткое "вы". Он зол. Не станет слушать.
Я не знаю, какого ответа от меня ждут. Я не знаю. как со мной поступят, каким будет наказание за неповиновение. Но решение принято уже давно.
- Я буду сражаться. До конца, - с вызовом бросаю я и замечаю в глазах начальника жалость и сочувствие.
-У вас два дня, агент Романофф. И не минутой больше.

When I thought that I fought this war alone...

НАДЕЖДА

Пожалуйста, не умирай
Или мне придётся тоже
Ты, конечно, сразу в рай,
А я, не думаю, что тоже
Тоскливо. Дождь за окном не прекращается уже вторые сутки. Неужели кто-то наверху решил, что так будет лучше? В душе разброд и смятение. Я могла верить, могла надеяться и ждать. Но чудеса случаются только в детских сказках. А мы? Мы давно не дети. Наши сказки пошлы и кошмарны. Прости. Прости, Сокол, но эту битву я проиграла. Мне столько всего хотелось сказать тебе, а теперь уже поздно.
Я повержена. Я отдалась своим мыслям настолько, не замечаю её появления. Я устала. Я не в состоянии даже пошевелиться. Мне все равно. После знакомства с Тором меня не удивить появлением прекрасной девушки в старинном платье, окутанной мягким золотым свечением.
-Не стоит так убиваться, милая,- у девушки неожиданно теплые руки и мягкая улыбка. - Я могу помочь тебе.
-Кто ты? - сердце замирает в ожидании ответа.
-Меня зовут Эйр*. Я здесь по просьбе Тора. Он очень просил меня спуститься к вам.
Богиня молчит, а я не в силах вымолвить и слова. В моей голове не укладывается то, что я услышала. Кому-то не безразлично. Кто-то переживает. Это приятно, но в тоже время я понимаю, что даже богам не чужда корысть. С меня потребуют оплату. Рано или поздно. Сполна.
-Я редко помогаю людям, - богиня обходит кровать касается Клинта и что-то шепчет. - Но ты - маленькое приятное исключение. Ты хороший человек, Наташа. Хоть твоя душа сломлена и разбита, ты способна любить и сострадать. А это первый шаг на пути к возрождению.
За окном идет дождь. Кричат кошки. Солнце давно уже скрылось за горизонтом. В полумраке палаты Эйр творит таинство исцеления. Я мечусь по комнате, словно раненый зверь. Меня пугает, что никто из персонала ни разу не зашел проверить состояние пациента. Страшная мысль, что все это просто сон занозой сидит в голове.
-Что с ним теперь будет? - мой голос хрипл от долгого молчания. Меня трясет от страха и бушующих внутри переживаний.
-Я сделала все, что могла,- девушка садиться на край кровати.- Увы, даже боги не всесильны. Он будет жить. Но вопрос в другом. Захочет ли он вернуться в этот мир?
Я с тихим стоном сползаю на пол. Пожалуйста, Клинт. Пожалуйста, будь живым.
Пожалуйста, только живи
Ты же видишь - я живу тобою
Моей огромной любви
Хватит нам двоим с головою
-Этот бой Вы выиграли, агент Романофф, - речь директора Фьюри так и сочиться ядом. - Но война еще не окончена. Я оставлю его в ЩИТ-е. Но под Вашу личную ответственность.
- Да, сэр, - я не могу скрыть торжествующей улыбки и едва сдерживаю подступающие слезы. Слезы счастья.
Сегодня первый день нашей новой жизни. Жизни, в которой будет еще много печали, трудностей и даже боли. Но в которой всегда будут вера, надежда и любовь.

ВЕРА

Не улетай не улетай
Еще немного покружи
И в свой чудесный дивный край
Ты мне дорогу покажи
И хоть он очень далеко
Ты долетишь туда легко
Преодолеешь путь любой
Прошу возьми меня с собой
Возьми меня с собой ...
-Наташа, выслушай меня...
За окном поют птицы. За окном светит солнце. За окном весна и радость. А в моей душе тоска и пустота. Ты не хочешь меня слушать. Ты как всегда упрям, а у меня нет ни сил, ни аргументов чтобы спорить с тобой. Это же надо было вбить себе в голову! Жалось. Неужели ты действительно думаешь, что я способна чувствовать к тебе только жалость?
-Наташа, - в свете полуденного солнца, что пробивается сквозь тонкие занавески, твое лицо преображается и мне кажется, что я вижу прежнего, родного и знакомого Клинта.- Посмотри на меня. Я никогда не стану прежним. Мое лицо. Зачем ты нянчишься со мной? Я никогда не вернусь в ЩИТ. Да и к черту ЩИТ! Да я даже тебя защитить не смогу!
В твоих словах сквозит паника. Тебе по-настоящему страшно. Тишина смыкается вокруг нас, становясь все гуще. Её невозможно терпеть. Кажется, будто она проникает в душу вытаскивая самые грязные и неприятные тайны.
-Клинт, я не маленькая девочка. И если это тебя так тревожит, я вполне в состоянии постоять за себя.
Я говорю и говорю какую-то чепуху, просто чтобы не молчать. А сердце заходится в тихой в тихой необъяснимой радости.
- Ты ведешь себя, как маленький мальчик, Клинт, - я обессилено опускаюсь прямо на пол у входной двери. - Не знаю, что ты придумал, но я... Я люблю тебя. Переживаю за тебя, хочу помочь, а ты гонишь меня...
Вот и все мосты сожжены, дороги назад нет. Я в ужасе думаю о том, что сейчас будет, но не жалею о сказанном. Пусть лучше так. Если ты выставишь меня за дверь, то у меня будет хрупкая надежда на возможность возвращения.
Ты тихо садишься рядом. Обнимаешь за плечи и целуешь в мокрую от слез щеку. Я палачу, словно маленький ребенок. Я чувствую, как со слезами уходят переживания и боль последних недель. Теперь все будет хорошо.
-Клинт, - почему то шепчу я. - Почему ты вернулся?
-Ты звала меня, - ты со всей возможной нежностью смотришь мне в глаза. - Я тоже люблю тебя, Нат.
-Тогда почему ты гонишь меня сейчас? - я уже ничего не понимаю.
-Я не знаю... Не знаю как жить дальше. Мне кажется ты не заслужила такой жизни.
Я лишь тяжело вздыхаю - тебя не переубедишь- и тянусь за поцелуем. У меня есть вера в то, что теперь все будет хорошо. У меня есть надежда на счастливое совместное будущее. У меня есть любовь и достаточно времени чтобы объяснить это тебе.

СОМНЕНИЕ

Together we can change the path of time
Together we have power to decide
The answer lies within our hearts and minds
Together, together…
-Клинт, куда мы едем?
Такси везет нас все дальше от городской суеты, солнце падает за горизонт, окрашивая небо в невероятные по своей красоте цвета.
-Узнаешь, милая, - в твоем голосе столько озорства, что я уже не сомневаюсь - меня ждет что-то грандиозное.
Я одергиваю полы короткого цветастого сарафана. И зачем ты только настоял на том, чтобы я надела именно его? Я смущаюсь и нервничаю.
-Ты выглядишь прекрасно, - ты сжимаешь мою руку и я немного успокаиваюсь.
Вглядываясь в проплывающие мимо пейзажи, я думаю о нас тобой. Все так хрупко в наших отношениях. Тебе сложно свыкнуться со своей новой внешностью и принять все как должное. Я же разрываюсь между необходимостью отправляться на задание и желанием быть с тобой.
-Ну вот мы и приехали, - твой голос возвращает в реальность.
Нас встречает пустынный берег океана, зажженные свечи, ужин на двоих и романтическая музыка. Это неожиданно. Это приятно и, может быть даже немножко глупо. У меня дрожат руки - где-то в глубине души я догадываюсь чем именно закончится этот ужин.
-Клинт... - я не могу вымолвить и слова. На глаза наворачиваются слезы. За годы работы в ЩИТ-е я и забыла что можно радоваться простым вещам.
-Идем. Ты наверное голодна.
Наш ужин начинается в молчании. Я не без сожаления замечаю, что на твоей стороне стола свечей нет. Ты неосознанно тянешься к лицу. Я который раз рассматриваю повязку на твоем глазу - ты так и не привык, чтобы мне не говорил.
-Наташа, - огонь играет отблесками в гранях твоего бокала. - выслушай меня, ладно?
Я беру в руки бокал, чтобы занять трясущиеся руки, и молча киваю.
-Наташа... Нат, ты знаешь как много для меня значишь. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. После того что случилось... Черт. Я не умею говорить красиво, Нат, прости. Просто скажи мне. Ты разделишь со мной оставшуюся жизнь? Ты станешь моей женой?
Падает на мелкий песок хрустальный бокал, растекается кровавой лужей и сразу впитывается вино. Я медленно поднимаюсь и иду к воде. Я не знаю что делать. Я действительно хочу провести с тобой остаток жизни, но столько этих "но". Сомнение. Сможем ли мы существовать без ЩИТ-а? Я делаю шаг в воду. Теплый ветер треплет подол платья, соленая вода плещется вокруг ног. Готова ли я бросить все и заняться готовкой, уборкой, стиркой? Готова ли я стать обычной?
Ты неслышно подходишь, обнимаешь и целуешь в шею. Конечно я уже знаю ответ. Узкое колечко занимает положенное место. Маленький камушек кажется совсем черным в свете луны.
-Нат, ты подаришь мне сына? - твой шепот щекочет шею и уже не сдерживаю слез.
-Конечно, - сейчас не время говорить о моем бесплодии. - И сына. И дочь. Только будь рядом.
За нашими спинами догорают свечи и стынет ужин. За нашими спинами шумный город и миллионы людей. Но все это там. А мы здесь. И у нас есть целая ночь, бескрайний океан и вся жизнь, чтобы быть счастливыми.

РАДОСТЬ

Without you I'm nothing at all
And life has the face of a morbid game
With you nothing seems impossible
It all seems to fit the frame

Сегодня выходной. Очередное воскресенье, которое мы проведем вдвоем в нашем маленьком домике за городом посреди леса. И все кажется хорошо. Но ты знаешь чего нам не хватает в нашем маленьком уютном гнездышке.
Ты спускаешь в кухню. На твоем оголенном торсе капельки влаги - утренний душ. Ты никогда не изменяешь своим привычкам. Я до крови кусаю губу. А я изменилась. Я стала верить в чудо. Я стала надеяться, хоть знаю что ничего не получится.
-Опять? - твой взгляд останавливается на предмете в моих руках и сразу становишься хмурым. - Ну сколько можно, Нат? Ты же знаешь, что это невозможно!
Мне от чего-то становится горько и обидно. Размазывая по щекам слезы я выбегаю из кухни, направляясь в ванную. Ты даже не смотришь мне в след.

Grow me a garden of roses
Paint me the colors of sky and rain
Teach me to speak with their voices
Show me the way and I'll try again

Пожалуйста. Господи, пожалуйста, пусть в этот раз все получится. В маленькой ванной комнате шумит вода, но мне кажется, что даже этого недостаточно чтобы заглушить звук громко бьющегося сердца. Я стою раковины. Я закрываю глаза. Я хочу верить, но умом понимаю, что задержка может быть вызвана сбоями в организме.
Раз, два, три. Я открываю глаза и не могу поверить в увиденное. Все вдруг плывет перед глазами и я падаю на пол, пытаясь ухватиться за стеклянную полочку у раковины. Ты прибегаешь на шум, выламываешь дверь и с ужасом оглядываешь место происшествия. Заметив мои слабые попытки принять вертикальное положение, ты садишься рядом и я мгновенно оказываюсь в твоих крепких объятиях. На твоем лице смесь страха и облегчения. Неужели ты подумал, что я покончу с собой? На глаза наворачиваются слезы и я не могу их сдержать.
-Наташа? Все в порядке? Ты поранилась? - ты говоришь так быстро, что я и слова вставить не могу. - Прости, милая. Я не хотел быть грубым с тобой. Но ты каждый раз так страдаешь, Нат! Мне просто невыносимо видеть это!
-Клинт... - едва ли могу прошептать я.
Ты непонимающе глядишь на меня когда разжимаю ладонь и показываю то, что вскружило мне голову. Их две. Две полоски, Клинт! У нас будет малыш. После стольких неудачных попыток, слез и уверений, что все будет хорошо, наше чудо свершилось. Меня просто разрывает от нахлынувших чувств.
-Как же так, Нат? Ты же... - ты наконец-то понимаешь что это значит.
-Я не знаю, но... Разве ты это не хотел? - Я действительно не знаю. Но ничто не идеально. Даже очень хорошие машины иногда дают сбой.
-Конечно, я хотел этого. Знаешь, это надо отметить! Как на счет французской кухни? - ты смотришь на меня с невероятной нежностью и все что я могу - лишь завороженно улыбаться.
Чудеса случаются, Клинт. Но только там, где в них верят.

СЧАСТЬЕ

Утро начинается с жуткой тошноты и рвоты. Когда я была беремена Крисом все было намного легче, а малышка Элис пребывает не в духе почти каждое утро. Ты не знаешь, но едва не разбудила всех в округе своим радостным воплем той ночью, а первые месяцы боялась даже движение лишнее сделать. Все дело в том, что я до сих пор жду подвоха. Тебя постоянно нет рядом - всегда на работе. Ты у нас теперь помощник Фьюри, его правая рука и Тони никогда не упускает возможности отпустить колкого замечания по этому поводу. А мне страшно. Я боюсь однажды узнать, что ты не вернешься домой. Боюсь, что с нашими малышами что-нибудь случиться. Я часто просыпаюсь в слезах - мне снится, что наша девочка родилась больной или, что еще хуже, мертвой. Потому что не может быть всегда все хорошо. Потому что за все приходится платить.
Плеснув холодной воды на лицо я выхожу в комнату и только сейчас замечаю на постели красную розу и записку. "С днем рождения" - гласила самодельная открытка. Господи, сегодня мой день рождения, а я про него забыла. Не может быть. Неужели прошел уже год? Столько всего случилось за этот год. И хорошего и плохого. Но мы были вместе. Я променяла работу в ЩИТ-е на тихое семейной счастье. Жалею ли я об этом? Не знаю. Возможно. Но не сегодня. Я с улыбкой поднимаюсь с места и спускаюсь на кухню. Вы совсем притихли и меня это пугает.

Time flies, the sun shines,
Behind me forgiveness everywhere.
I am breathing believing
The love is always there.

-С днем рождения, милая, - ты встаешь из-за стола и заключаешь меня в свои объятия. Я лишь фыркаю и слизываю кошмарное на вкус детское пюре с твоей щеки - накормить Криса это всегда подвиг. - Мы решили позавтракать, но как-то не очень у нас это получилось...
-Все в порядке, Клинт. Правда,- я лишь ободряюще киваю, прижимаясь к тебе как можно сильнее, ощущая, как волнами от тебя исходит нежность.
Я была рада узнать, что у нас будет девочка. Я даже придумала ей имя, но ты об этом еще не знаешь. Крис - твой сын. У него не только твоя внешность, но такой же задорный неугомонный характер. Ты души в нем не чаешь, проводишь с ним всё свое свободное время. В такие моменты я чувствую себя самой счастливой на светя, хотя и надеюсь, что девочка будет чуть больше походить на меня.
-Я пригласил ребят. Ты не против? - шепчешь ты и это предает сложившейся обстановке некую интимность.
-Я буду рада увидеть их, - я тянусь за поцелуем.
Бум. Крис с довольной улыбкой скидывает баночку с детским питанием и вот уже через несколько секунд весь пол заляпан пюре из брокколи. Ты довольно фыркаешь - твой сын! А я лишь возвожу глаза к потолку. Слава Богу Мальчик сидит достаточно высоко на своем стуле и не запачкался - купать этого маленького монстра просто невыносимо!
Я смотрю на царящий в комнате хаос и понимаю, что не испытываю ничего кроме тихой, всепоглощающей радости. Да, я ушла из ЩИТ-а и отдала себя семье. Да, я с трудом, но научилась спать не ощущая под подушкой холодный пистолет. Научилась радоваться простым вещам. Сегодня мой день рождения. За этот год случилось много всего. Но самое главное - этот год изменил меня. Нет больше Натальи Романовой, первоклассной убийцы и шпионки. Теперь только Натали Бартон. Любящая жена и заботливая мать. Вы спросите, счастлива ли я? Определенно.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow

---

Арты

[Капитан Вовремя]

Несу чужое прекрасное в массы)


Hawkeye and Black Widow by *Llyzabeth on deviantART


Code: Scarlet by *SilkSpectreII on deviantART


Avengers - Bombshell Blonde by ~smilingmask on deviantART

@темы: Jeremy Renner, Фан-арт, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Luana.]

Название: Путешествие в прошлое
Ссылка на оригинал: Journey to the Past
Автор: Shaneequa
Персонажи: Наташа Романова, Клинт Бартон.
Жанр: джен, махровое АУ
Предупреждение: ООС, написано по мотивам мульфильма "Анастасия"
Дисклаймер: Мне ничего не принадлежит, герои принадлежат Marvel.
Саммари: Для того чтобы начать работать в Щ.И.Т.е, Наташа должна разобраться со своим прошлым. По мотивам мультфильма Анастасия.
Примечание автора: Как я уже писала раньше, эта история основывается на мультфильме Анастасия. Но в тоже время я не хотела, чтобы моя история была точно такой же как и сам фильм – это было бы излишне.
Примечание от переводчика: Автор не определилась, готова она продолжать этот фанфик или нет.
То, что в переводе выделено так, в оригинале написано на русском языке.
Разрешение на перевод получено.

Глава 1
Глава 2

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[~Москвичка~]

Минута рекламы )))

@темы: Сообщество

---

[Нечетный Мститель]

Мне всегда хотелось написать что-то на фразу "я видел твои крылья". Задумывался флафф, а получился ангст...
Крылья...
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг: G
Жанры: Гет, Ангст, ER (Established Relationship), deathfic
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание:Никто никогда не узнает об этом...

"Крылья" Клинт/Наташа

Иногда кажется так легко отпустить того, кто уходит. Не жалей, не проси, не плачь… Мужчины не плачут, верно?
Я пытаюсь себя убедить, что там где ты есть тебе хорошо. И не моя вина в том, что ты там. Никому не понять. Можно несметное количество раз говорить «ничего личного» и быть ближе, чем самые страстные любовники.
Заходящее солнце… Все эпитеты пошлые, сравнение - избиты. Никому не понять, почему этот кровавый закат для меня словно нож в сердце. Никто не узнает, как пахнут травами рыжие локоны, а хрупкое тело - терпким запахом кофе.
Никто. Никогда. Уже не узнает. Мой друг сегодня-бокал виски. Десятый, наверное. Я вижу белые крылья с опаленными перьями у тебя за спиной. Хрупкое тело тонет в лучах заходящего солнца, и почти не видно на белой ткани пятна крови, что сломало мне жизнь.
Мне хочется верить. Мне хочется знать. Твои крылья заполняют всю комнату. Я готов идти за тобой - протяни только руку.
Я бросаю бокал, чтобы оставить пятно на подушки. Мы уходим в закат. Мы уже не вернемся. Крылья мои, словно сокола крылья. Я всегда буду рядом, чтобы прикрыть твою спину. Я тебя не оставлю.
Но об этом никто никогда не узнает …

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

Фанфик PG-13, AU, romance

[Капитан Вовремя]

Автор:  @sha
Бета: Хоуп
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт Бартон/Наташа Романова
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Фэнтези, Hurt/comfort, AU, OOC
Размер: Мини
Описание: Клинт Бартон - ангел-хранитель для Наташи. Во всех смыслах. Он послан ей для защиты. И он справлялся с этой задачей, нарушая одно из самых важных правил - не иметь каких-либо эмоциональных или романтических отношений с подопечным. А появившийся Локи вынудил нарушить главное правило - не причинять вреда подопечному. И теперь ему придется отвечать за всё.
Посвящение: фик написан для любимой и обожаемой Хоуп на День рождения.
Дисклеймер: Марвелу марвелово, я просто уграюсь.
Примечания:
Автор был одержим желанием сделать приятно.
А когда увидел это fc02.deviantart.net/fs70/i/2012/257/1/2/avengin... , то не смог стерпеть, и вот что вышло.

В тексте используются имена ангелов из "Diablo III" (потому что во время написания я упоролась и до посинения игралась в нее)
Я еще не говорила, что автор упорот? теперь сказала
Все ангелы и их собрание - собирательный образ. И я ниразу не хотела задеть чьи-то чувства.

Ангелы:

Итераэль – Ангел Судьбы;
Ауриэль – Ангел Надежды;
Малтаэль – Ангел Мудрости;
Тираэль - Ангел Справедливости.

читать?

Он убирает пальцами тень с моего лица.
Ангел мой - это высшее чудо из всех чудес.
Шепчет мне что-то на ухо, будто бы молится:
«Что тебе снится-видится, мой нелукавый бес?»
(с) Саша Бест

- Ты понимаешь, что ты наделал?
- Да, Светлейший.
- Нет, ты не понимаешь! Лишить тебя крыльев - это слишком мягкое наказание!
- Я понимаю...
- Ты ничего не понимаешь!.. Ничего!
- Оставь это, Тираэль. Он справился. Как мог.
- Вот именно! Поддаться какому-то божку!
- Конечно, это его не оправдывает, но в том обличии его силы меньше. Да и в полную силу он бы с трудом с ним справился.
- Пф...
- Да, он заслужил наказание. Справедливое наказание.
- Благодарю, пресветлая Ауриэль. Но не только за наказанием я явился.
- Да? И зачем же ещё?
- Она беременна.
- Что? Итераэль?
- Хм...
- Это не всё...
- Если ты скажешь... Святое небо!
- Ха-ха-ха! Раньше я говорил, что лишить крыльев это мягко. О, как я ошибся! Да это как по головке тебя погладить!
- Камаель, исчезни с глаз. Совету надо обсудить твои деяния. Не слыхано, чтобы Хранитель напал на подопечного. Но еще более невозможно, чтобы между ними возник союз!
- Слушаюсь, премудрый Малтаэль.
- Прочь-прочь. Вернешься завтра.


***
Первый раз он заметил, что с ней что-то не так, когда посмотрел запись её беседы с Локи. Она могла обмануть кого угодно, даже бога Обмана и Лжи, но только не его. Она испугалась. По-настоящему и очень сильно. Но она не была бы собой, если бы не доиграла роль и не добилась своего. Это показалось странным, но он списал это на то, что в такие передряги они еще не попадали.

Второй раз странности её поведения появились во время задания, на которое Фьюри отправил их через два дня после заварушки на Манхэттене. Организация была в очень затруднительном положении, Нику пришлось отдать Бартона на растерзания психологам на день для подтверждения его профпригодности и отправить к черту на рога, в пригород вьетнамского Тхайнгуена, разбираться с оборзевшими после случившегося в Нью-Йорке террористами.
Встреча с информатором была назначена в построенном еще в далекие пятидесятые и ныне заброшенном заводе. Информатор задерживался, заставляя пару агентов топтаться на месте. И вот среди полуобрушившихся балок и гор мусора шмыгнула самая обычная крыса, вильнув лысым хвостом, а хладнокровная шпионка рухнула в обморок прямо на пыльный пол. То есть, почти рухнула: Клинт успел подхватить её. Вернувшись, он вытребовал у Фьюри выходной для них обоих и, предусмотрительно оставив в квартире телефон, почти силой заставил её сходить к врачу.


Всё изменилось, когда он впервые увидел её. Самый первый и единственный взгляд на живую Наталья Романову, широко известную в узких кругах как Черная Вдова, за чьей головой его послал Ник, сделал несущественным весь остальной мир.
Как будто он спал так долго и теперь проснулся, как будто вынырнул из темной пучины и сделал первый вдох.
Всё обрело смысл, стало важным и значимым одно - её жизнь. Чтобы она сделала ещё один вдох. И ещё. И ещё.

Многие знания наполнили его голову, заставляя удивляться, как он жил без этого. И это слишком легкое ощущение за спиной. Ему так не хватало какой-то очень знакомой тяжести. И того чувства, когда ветер бьет в лицо, когда ты летишь, до слёз из глаз.

Так много новых ощущений рухнуло на него, что он едва не упустил свою цель.
Предстояло так много всего.


Наташа вышла из кабинета немного ошарашенной на вид. Что означало одно - она просто застигнута врасплох и обескуражена в крайней степени, раз позволила своим эмоциям показаться так сильно.
- Я беременна, - произнесла она едва слышным голосом и посмотрела прямо в глаза Клинту, - Ты представляешь? Я. Беременна.
- Нат, присядь,- он потянул её за руку, вынудив сделать два шага до сидения, - Может, водички тебе принести?
- Бартон, ты подозрительно спокоен, - все-таки, она очень быстро отходила от шока.
- Знаешь, не мне мучиться и рожать, - пожал плечами лучник, довольно улыбнувшись.
- Тебе терпеть мои капризы ближайшие полгода, как минимум. И пару лет бессонных ночей, - произнесла ворчливо Наташа, затем повернулась к нему, чуть удивленно приподняв брови, - Значит, ты не отказываешься от ребенка? Потому что аборт я делать не собираюсь.
- Конечно нет! - от возмущения Клинт аж всплеснул руками, - Что за глупость? Я даже не думал, что у меня когда-нибудь будут дети.
- Я тоже, - тихо произнесла она и грустно улыбнулась, - после всего того, что со мной было...
- Перестань, - Бартон взял её за руку, - теперь всё будет хорошо.



Он знал. С того момента, как взглянул на нее в медицинском блоке “Хелликарьера”, Клинт знал, что ему не избежать разбирательств с Советом. Но это был совсем не тот Совет, перед которым отчитывался Фьюри.
Перед тем, как второй раз явиться для получения своего наказания, он позволил себе уехать в самый безлюдный уголок штата, на побережье. Там, наконец, он отвел душу, вволю надышавшись соленым воздухом, обгоняя испуганных птиц, то, касаясь босыми ногами самой кромки воды, пролетал над ней низко-низко, то поднимался ввысь и падал, тормозя у гладкой поверхности. И даже с расправленными могучими крыльями, находясь в любимой стихии, наперегонки с ветром, он чувствовал себя больше Клинтом Бартоном, нежели Камаелем. И точно знал, что снова испытать это потрясающее ощущение свободы ему не доведется.

***

- Совет принял решение...
- Могу я просить у Совета выслушать меня?
- Совет даёт тебе право на последнее слово перед оглашением вердикта, Хранитель Камаель.
- Благодарю, премудрый Малтаэль. Я знаю, что не справился. И повторять это еще раз не собираюсь. Но я осмелюсь просить Совет. Я буду молить, если это понадобится. У её дитя нет никаких признаков нифилима, и я прошу Совет не отбирать его и не причинять им обоим никакого вреда.
- Премудрый Итераэль уже заглянул в их будущее, они не представляют угрозы. Это всё?
- Нет, пресветлая Ауриэль. Я посмею просить еще об одном. Я прошу Совет забрать мои крылья и позволить мне прожить человеческую жизнь с этой женщиной.
- Мы услышали тебя, Хранитель. Теперь ты слушай нас.


- Эй, смотри, кто тут проснулся? Это наша мама проснулась! - Клинт с маленьким свертком на руках наклонился и поцеловал Наташу в лоб.
- О господи, Бартон, ты откуда здесь? Как тебя пустили? - она сонно моргнула, потирая глаза и рассматривая его счастливое лицо в тусклом свете больничных ламп.
- Я умею быть очень убедительным, ты же знаешь, - он поудобнее перехватил свою драгоценную ношу, легонько покачал и бережно провел пальцем по детской щеке, - вас выпишут уже завтра.
- Дай мне его, я толком даже не рассмотрела, - шпионка протянула руки, принимая ребенка, - ух ты, какой тяжелый. Привет, малыш.
- У него твой нос и губы. И мои уши, - Наташа улыбнулась на его реплику, рассматривая своего сына и покачивая его на руках. Клинт чуть поморщился, разгибаясь: два косых, почти симметричных шрама на спине еще беспокоили.
Но это, в сущности, такая мелочь, когда ты видишь, как любимая женщина держит на руках вашего сына. И знаешь, что для них ты сделаешь что угодно.
И у вас обязательно всё будет хорошо.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

Тот кто тебя бережет

[ishvaria]

Очередная история - Клинт и Наташа

Автор: ishvaria
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Название: Тот, кто тебя бережет
Персонажи/Пейринг: Клинт Бартон (Соколиный Глаз)/Наташа Романова (Черная Вдова)
Рейтинг: NC-21
Жанры: Ангст, Экшн, Драма
Размер: Миди
Дисклеймер: Все мимо
Статус: закончен
Примечание: Продолжение в дневнике, если понравилось - выложу сюда.

Глава 1

Глава 1

***
Взрывная волна накрывает меня, оглушая и вышвыривая из этого пространства. Сознание отказывается адекватно воспринимать случившееся, чернота и пронзительная тишина, звенящая в ушах, ввергает в панику.
- БАРТОН! БАРТОН! – словно сквозь плотный слой ваты прорывается что-то знакомое. Сознание еще не сформировалось окончательно, поэтому – этот голос просто напоминает нечто – близкое, теплое, родное. – Да твою ж мать!
Наташа. Внезапно всплывшее имя выталкивает меня на поверхность – назад, в наш мир. С сознанием возвращаются и чувства – боль, раздирающая меня на части.
- Бартон, черт тебя дери, отзовись!
- Я здесь, Нат, - с той стороны комлика слышится явный выдох.
- Жив?
- Вроде, - челюсть сводит от непрекращающейся боли, волнами накатывающей на меня. Пытаюсь говорить медленней, но она все равно улавливает это в голосе.
- Насколько все плохо?
- Терпимо, - переждав очередной приступ, отзываюсь я, - пока не знаю точно.
- Сейчас приду.
- Сиди, где сидишь! Они думают, что избавились от меня – не подставляйся.
- Пошел ты, Бартон!
Это должна была быть простая миссия – слежка за несколькими подозреваемыми в промышленном шпионаже сотрудниками некой компании, с которой у Щ.И.Т.а негласный договор о сотрудничестве. Задача – отследить до вероятного контакта и пресечь, ликвидировав утечку.
Слежка – занятие отнюдь не настолько забавное, каким кажется на первый взгляд. Любой человек существует в определенном жизненном цикле, совершая одни и те же действия изо дня в день. И, если для него это – рутина, то – для того, кто следит за ним, это – тяжкий труд. Заметить, если что-то вдруг пойдет иначе, чем всегда.
- А Тони-то, после своего промаха – заткнулся, - подбрасываю тему для разговора я, чтобы не молчать в эфире. Целей – несколько, и мы с Нат разделились, чтобы иметь возможность охватить их все.
- Это – ненадолго, - комментирует она, - Тони и молчание – несовместимы. Хотя, - в ее голосе слышу улыбку, - приятно сознавать, что у нас есть, чем его ошарашить. Вспомни его лицо, когда ты сказал…
- Разве я? - мой подопечный следует обычным маршрутом, и я почти автоматически двигаюсь за ним, стараясь возможные мелочи отмечать.
- Ты-ты, - уже веселиться она, - из меня бы он никогда ничего не вытянул, а ты – слабак, Бартон.
- Ну, посмотрим, кто первый будет умолять о пощаде на ближайшем спарринге, - ухмыляюсь я, - или – ближайшей ночью…
- Не обещай невыполнимого, - продолжает свои подколки Нат, - в обоих случаях…
- Погоди, Нат, - невпопад отзываюсь я, - моя цель задергалась. – Тот, за кем я слежу ежедневно, на протяжении трех недель, покупает кофе на вынос в одном и том же ресторане по дороге на работу. Сегодня, вместо этого, он сворачивает на одну из боковых улочек, проезжает ее – постоянно проверяясь на тему «хвоста» и, наконец, выруливает на параллельный проспект, останавливаясь у ближайшего бара.
- Помочь? – тут же переключается на работу она, - У меня все тихо, свою цель я проводила до офиса, вполне могу сняться…
- Да нет, не стоит, - отвечаю я, - может, тревога ложная и он – к любовнице намылился. Не сливать же мужика из-за интрижки.
- Я и говорю – слабак, - несется из комлинка ее бесподобный смех, сводящий меня с ума. Мой объект скрывается внутри и я, немного погодя, следую за ним, едва успевая увидеть, как он выходит через заднюю дверь. Твою, мать, это уж профессиональный уход из-под наблюдения!
- Нат, они знают про слежку, - предупреждаю в комлинк, - будь внимательна.
- Если так – тебе нужно прикрытие, я сейчас подтянусь. – Качаю головой, будто она может меня видеть, - Даже если здесь присутствуют контрагенты – это операция наблюдения, они не киллеры, а топтуны.
- В любом случае, - перебивает она, - не слишком приближайся к объекту.
- Ты забыла, - «срисовываю» серебристый фургон, в который забрался мой объект в переулке и выезжаю раньше него, - Я лучше вижу на расстоянии. – Нат фыркает, не комментируя, - так что – да, близко не подойду.
По моим расчетам фургон должен появиться из следующего переулка минуты через три, через две с половиной он выворачивает из-за угла. Мы долго колесим по району, я держусь позади, три-четыре машины между нами, так что – определить конкретно меня – они вряд ли в состоянии. Однако, каждый их шаг кричит о том, что о плотном наблюдении им известно. Почти на окраине района, где чаще всего можно встретить такие привлекательные полуразрушенные строения, фургон и останавливается.
- Они ушли с линии обзора, - оглядываюсь вокруг, - Нат, здесь напротив бывший жилой дом, буду на чердаке – отличное позиция для гнезда.
- Хорошо, - помедлив, она добавляет, - Клинт…
- Я помню, Нат, - быстро перебиваю я, - Отключусь на пару минут, сменим частоту, на всякий случай.
- Две минуты, - подтверждает она.
Чердак мои ожидания оправдывает полностью – окон почти нет, кроме одного, выходящего не только на нужную сторону, но и еще и этажом выше находящегося Обзор на плоскую крышу напротив открывается просто великолепный – там мой объект и еще пара каких-то типов, с оружием и кейсами.
- Предстоит передача, - возвращаюсь в эфир я на другой частоте, - кроме мишени, основных героев не наблюдаю, пока только пешки.
- Может – первый тур? – предполагает она. Это возможно – под «первым туром» подразумевается передача пробной, проверяемой, информации. Если агент способен достать ценную информацию – он стоит тех средств, что на него затрачивают. Контрольная закупка.
- Тогда – нам везет, вероятность прибытия самого заказчика почти 100%-ная.
- Не всегда, - не соглашается моя Наташа, - может ведь присутствовать его представитель.
- По-любому, - я тем временем расчехляю лук, - надо бы его прихватить.
- Надо бы, - Нат явно двигается, - моя цель перемещается, по-видимому, в твоем направлении. Скоро буду, встречай.
На крыше напротив идет какая-то возня – объект нервно вышагивает вдоль парапет, то и дело поглядывая в сторону моего гнезда. Что-то внутри меняется – я отчетливо осознаю, что попался.
- Нат! Оставь объект, немедленно!
- Что происходит, Бартон?
- Это спектакль – для нас, чтобы от наблюдения избавиться раз и навсегда.
- Уходи!
- Попробую, – знаю, что бесполезно, меня явно вели и проследили за тем, чтобы я попал в нужное место. Стрела дрожит на тетиве, однако я медлю – не уверенный в выборе цели, и этот миг стоит мне – жизни. Словно в замедленной съемке вижу детонацию заложенной подо мной взрывчатки – направление взрыва немного ошибочно, наверное, это меня и спасает от немедленного превращения в кучку пепла. Взрывная волна ударяет, выбивая из меня дух…
Наташина немногословность впечатляет, это значит – она уже где-то поблизости. И – это хорошо, потому что сам я выяснить степень своих повреждений просто не в состоянии. Кроме того, что болевой порог едва удерживает меня на грани сознания, ко всему прочему – я прочно застрял, зажатый каким-то хламом и строительным мусором. По ноге течет что-то теплое и вязкое – скорее всего, кровь. Весело, если бедренная артерия, тогда мне кранты. Еще и лук, заваленный вместе со мной, встал поперек тела, грозя мне руку сломать, стрела на тетиве, и, если поднапрячься – можно даже выстрелить. Только вот боль не отпускает, спиралью скручивая сознание, концентрируясь где-то в ногах, точнее – в правом бедре. Попытка пошевелиться благополучно приводит почти к потере сознания, если и дальше так пойдет – заработаю шоковое состояние, а добром оно не кончится. Делаю глубокий вдох, прогоняя черноту перед глазами.
- Нашатырь дать, институтка? – насмешливый тон призван скрыть ее тревогу и страх, - вот на полчаса тебя одного нельзя оставить, Бартон, во что-нибудь вляпаешься. – Нат появляется из люка в полу – единственный оставшийся после взрыва доступным вход. – Там была команда зачистки из трех человек.
- Была, значит, - уточняю я, морщась, - Что-то ты нынче задержалась.
- Да один никак понимать меня не хотел, - отвечает она, рядом присаживаясь, - Пришлось популярно объяснить. Ну, давай взглянем, что у тебя там.
По ее лицу мало что можно понять, но небольшая складка между бровями у нее появляется, когда она пытается напряжение скрыть.
- Так плохо, - комментирую я, она головой качает, осторожно сдвигая в сторону и прочь отбрасывая доски и кирпичную крошку, - Нат, помоги подняться.
- Лежи смирно, Бартон! – она несильно надавливает мне на плечо, возвращая в горизонтальное положение, - Ты мне мешаешь. У тебя – ногу заклинило, причем, это не самое плохое. Твой ненаглядный лук – он разложился прямо сквозь твое бедро.
- Его придется разбирать, - говорю я, зажмуриваясь, когда Нат дотрагивается до складного крыла лука, - а я этого не выдержу.
- Переживешь, - резко отрезает она, - Давай помогу сесть, будешь руководить.
- Нет, погоди! – останавливаю ее, - Без специальных инструментов все равно ничего не выйдет. Сделаем по-другому, у тебя ножи с собой?
- Ты серьезно? – она меняется в лице, я сжимаю ее ладонь, - Болт, Нат, ты должна его перерезать, тогда две части лука можно будет разъединить.
- Но, - Нат медлит, закусив губу, - крепеж, Клинт, он останется внутри.
Несколько глубоких вдохов, - Ты протолкнешь его насквозь.
- Тебе голову взрывом повредило, - качает головой моя Нат, усмехаюсь почти из последних сил, - У нас обоих размягчение мозгов.
- Ладно, тогда – без лишних разговоров, - из сумки с нашим вооружением, что приволокла с собой, Наташа достает мягкий планшет с набором своих любимых ножей. Любовно поглаживая каждый, останавливается на небольшом, обоюдоостром ноже с зазубренной стороной лезвия. – Покажешь, какой именно болт или я угадать должна?
С ее помощью я сажусь, отключаясь всего пару раз, - Дай свою руку, смотри, нет – чувствуй, - проталкиваю ее пальцы вслед за своими, в расчищенное Нат пространство, нащупываю своего верного друга, который в этот раз решил стать со мной единым целым. – Вот здесь, под этими двумя штифтами, слабое место.
- Постарайся не терять сознание в ближайшие несколько минут, - произносит она, сосредоточенно ощупывая будущий фронт работ. Легко сказать – боль безжалостно рвет меня на части, дурнота и оцепенение сменяют друг друга и все труднее концентрироваться на чем-то. – Будет больно – очень, - она предупреждает за секунду до того, как кончик ножа касается кожи, - Все так близко, - бормочет Нат, склонившись надо мной, - придется расширить рану, прости, Клинт…
Если мне казалось, что я чувствую боль – теперь стало ясно, что это была лишь подготовка к ней… Не сдержавшись, я взвыл – Нат кусает губы и молча продолжает, кровь заливает пол, - Осталось немного, терпи, Бартон, - едва слышно бормочет она. С легким звоном головка болта катится куда-то в мусор, Наташа снимает раскладную часть лука, таким образом выбивая клин, - Ну вот, - выдыхает она, - теперь займемся твоей ногой.
- Могу я теперь отключиться? – с трудом шевеля губами, спрашиваю я. Она проводит ладонью по щеке, - Попытаешься продержаться еще пару минут? – непривычная на полевой работе забота и нежность в глазах, - Рану необходимо прочистить, а там внутри застрял стержень твоего лука!
- Ты паникуешь? – я перехватываю ее ладонь – всю в моей крови, и кладу на рану, - Все получится, я уверен.
Еще один глубокий вдох и моя Нат снова становится агентом Романофф, а не миссис Бартон, - Тогда заткнись и терпи! – решительно отвечает она, запуская пальцы в мою рану, - Черт, он ускользает…не могу ухватить…Вот-вот, почти… есть! – я чувствую, как нечто двигается внутри, и снова – почти невыносимая боль…И спасительная тьма, наконец, накрывает меня с головой.


***
Бартон все-таки вырубился. Черт! Самое поганое – на этот раз у нас простая полевая экипировка и нет супер-аптечки и даже обычного перевязочного пакета – несложная полевая работа, операция наблюдения, мать ее! Временная база, где обитаем мы с Бартоном, оборудована всем необходимым, но и там – по минимуму, никто не рассчитывал – чем все может обернуться. Расстегнув куртку, стягиваю водолазку, вместе с футболкой – ее не хватит на полноценную перевязку, но рану закрыть – пойдет. Минуту помедлив, принимаюсь за Бартона, точно зная, что под стандартной полевой формой у него х/б-шная безрукавка, если ее располосовать – отличный перевязочный материал выйдет.
- Хочешь спросить с меня супружеский долг? – неожиданно выдает он, пока я, приподняв его, расстегиваю и снимаю рубашку, - Хотя – ведь это ты у меня в должниках.
- Ты бредишь, Клинт, - с тревогой щупаю его лоб – так и есть, - у тебя жар. Нужны антибиотики и нормальные повязки, а не это дерьмо! Я пойду на базу!
- Подожди… - перехватывает он мою руку, - Давай подождем – до темноты.
Пальцы горячие, в глазах лихорадочный блеск, прерывистое дыхание – все симптомы бьют тревогу.
- Чего – заражения крови?! – раздираю его майку на полосы и сооружаю нечто, напоминающее тугую повязку на его бедре. – Даже со всеми модификациями от Щ.И.Т.а ты – просто человек!
- Ты боишься, Нат, - он не спрашивает, я смотрю мимо, плечами пожимая, - Не удивительно – все, действительно, плохо.
- И все-таки, - ловя мой взгляд, настойчиво повторяет он, - подождем. До темноты, да? – и ждет моего неуверенного кивка, потому что знает – я вполне могу по-своему поступить, если мне это более верным покажется. – Хорошо, подождем, - неохотно соглашаюсь я.
Ненавижу это слово – «ждать». Не люблю, не умею, не выношу – ждать, потому что «ожидание смерти подобно» - это про меня. Бездействие, когда ничего не зависит от тебя, а наоборот – ты зависишь от обстоятельств.
Ждешь решения директора секретной организации, вынесшей тебе смертный приговор, когда тот, кто должен был его в исполнение привести, вместо этого приволок тебя сюда.
Ждешь, когда комиссия вынесет вердикт о твоей лояльности и твой наставник неожиданно станет твоим напарником.
Ждешь, когда боль, которую испытываешь ты – сломает его и ты, наконец, сможешь начать действовать, чтобы вытащить его и себя.
Ждешь, пока Будапешт скрывается пеленой облаков за иллюминатором, что он поймает твой взгляд и кивнет едва заметно – помню.
Ждешь, когда он откроет глаза после твоей когнитивной рекалибровки, чтобы убедиться – свет тессеракта покинул их
Ждешь вместе с ним у кабинета директора – после отправки Локи – решения о его дальнейшей судьбе.
- Нат, сядь. – Бартон ловко перехватывает меня, усаживая рядом с собой, - Время быстрее от этого не пойдет, а у меня от твоего вышагивания уже голова кругом.
- Пусти! – выдергиваю руку, не сводя напряженного взгляда с двери, - Они не смогут ничего тебе сделать – я не позволю.
- Нат, послушай, - чуть повернувшись, он смотрит пристально и как-то по-особому, - просто – послушай меня. Чтобы сейчас не сказал директор, ты не станешь возражать.
- Не стану, - покладисто соглашаюсь я, - Я его просто пристрелю. – Клинт пытается возразить, но я не даю, - ты не понимаешь? Меня не волнует эта долбанная организация и цели Фьюри, я из-за тебя сюда пришла и – уйду с тобой.
- Вот и идите, агент Романофф, - директор Фьюри стоит на пороге своего кабинета, - вместе с агентом Бартоном. Мы удовлетворены вашими объяснениями – по всем пунктам. Агент Бартон, - повернув к тому единственный глаз, продолжает он, - с вас снимается ответственность за ваши действия под влиянием Локи. Вы можете ехать, в перемещениях не ограничены. – Бартон, явно оглушенный новостями, медленно по коридору идет, я – следом, напоследок обернувшись. Директор провожает нас взглядом, произносит беззвучно – «Приведи его в порядок», киваю – «Сделаю, что смогу».
Так что, да – ждать я не умею. А Бартону все хуже. Начался бред – монотонный, изматывающий пересказ наших миссий, того, через что мы прошли вместе, теперь он там – один. Постоянным рефреном – «Помоги мне, Нат». Его трясет, но мои попытки его дрожь унять бессмысленны - от него самого, как от печки, греться можно. Воды осталось мало, лекарств нет, мне все равно придется выходить. Судя по часам, темнота наступит минут через сорок, устраиваю Бартона с максимально-возможным комфортом, - Я вернусь быстро. Ты даже не заметишь.
- Таша, смотри на меня! – голос Бартона вытягивает меня из тьмы, - Не отводи взгляд! Вертолет уже на подлете, десять минут, Нат!
- Это очень долго, - выталкиваю я, - времени вряд ли хватит. – Грудь болит, трудно дышать – упавшая балка проехалась по ребрам, сминая их. Легкое не задето и это большая удача, но что-то все равно не так – мне все хуже.
- Оставайся со мной, слышишь, - в голосе Клинта проскальзывает паника, - Нат, будь со мной! Я все равно не позволю тебе уйти!
- А если, - я кашляю, - снова сделаю по-своему?
- Как всегда – пойду следом, - отзывается он. Шум винтов уже слышен, Бартон смотрит вверх, - И – либо назад тебя притащу, либо – с тобой останусь. Иначе никак.
Еще раз проверяю – все ли в порядке и наталкиваюсь на вполне осмысленный взгляд Клинта.
- Не лезь на рожон, - улыбаюсь через силу, вглядываясь помутневшие глаза, - Постараюсь. А ты – дождись меня.
- Постараюсь. - Я склоняюсь к нему и шепчу, - Я не дам тебе уйти. Пойду следом. Иначе – никак…

@темы: Jeremy Renner, Scarlett Johansson, Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Luana.]

Наташин секрет
Название в оригинале: Natasha's Secret
Автор: SFtoFBI2003
Рейтинг: PG-13
Герои: Hawkeye/Clint B. & Black Widow/Natasha R.
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/8836194/1/Natasha-s-Secret
Статус: в работе
Саммари: У Наташи есть секрет, но она никогда не умела держать их в тайне от Клинта
Примечание от автора: В моем воображении, рядом с Клинтом Наташа счастлива и влюблена, для других – она Черная Вдова. Никто из Мстителей не знает об их отношениях, хотя в моем мире они уже давно женаты.
Все герои принадлежат их правообладателям.
Разрешение на перевод получено.

Выкладывать буду пока у себя в дневнике, тем более там сейчас написано всего 3 главы.
Глава 1

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Нечетный Мститель]

На самом деле, эти две вещи давно уже висят на фикбуке, и здесь, насколько я помню, не выкладывались. Но если что можно мне деликатно на них указать И да, они слишком маленькие, чтобы выкладывать их по отдельности
Название:Warum?
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи: Наташа Романова. Упоминание Клинт/Наташа
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, POV, Songfic, ER (Established Relationship)
Категория: Гет
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Драббл
Описание:Как жить дальше? Как цепляться за жизнь, если в ней не стало самого близкого человека?
Публикация на других ресурсах:Не думаю, что это кому-нибудь нужно. Но если захотите- спрашивайте.
Примечания автора:
Маленькая зарисовка, которая должна была быть полноценным фиком. Не думаю, что она им станет. Чувства, эмоции и отсутствие обоснуя на песню BonkSonnenschein(ex-Nevada Tan,ex-Panik) – Ein neuer Tag

Warum?

Господи, прошу, услышь меня. Не дай ему умереть, прошу. Еще один шанс. Я
никогда не была святой, но все, что я сейчас могу - просить и молиться. Я
никогда не была такой слабой и беспомощной, но любовь сломала меня.
Почему сейчас, когда мы стали по-настоящему счастливы, ты подставляешь
его под пули? Почему оставляешь меня одну по эту сторону закрытой двери?
По эту сторону судьбы? Что за жуткая пытка? Мне не надо спрашивать, за
какие грехи. Каждому воздается по заслугам. Но это кажется слишком
большой ценой.
Господи, зачем ты оставляешь меня здесь, в холодных стенах лучшего
госпиталя, заставляя возвращаться туда, где мы были вместе? Туда, где
его крылья закрывали от пуль, защищали от бед и несчастья. Покойся с
миром, мой милый Сокол. Я держу в руках свидетельство о твоей смерти и
не могу поверить. В голове сотни вопросов, а на сердце - пустота. Я не
могу плакать. Я просто не верю. Это ошибка. Просто не может быть правдой.
Холодный мрамор, золотые буквы. Я делаю вид, что не больно, что можно
жить дальше. Мне не впервой притворятся. Я уже ни о чем не прошу. Они
говорят "Ты должна быть сильной". Но как легко говорить и непросто
сделать! Может я и не была святой, но я любила тебя. И мое сердце
остановилось, когда линия твоей жизни на мониторе стала прямой.
Я держу в дрожащих руках белый пластик и уже не сдерживаю слез.
Господи, ну почему именно так?


И второй:
Название:Так будет лучше...
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг: G
Жанры:Ангст, AU, Songfic
Категория: Гет
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл
Описание:-Агент Бартон стал шире смотреть на мир.
-А когда наиграешься? Когда завоюешь трон? Сможет ли он вообще смотреть? (с)
Публикация на других ресурсах:Только с разрешения автора
Примечания автора:Весьма странная вещь... Навеяно фразой из фильма и какой-то мелодией, но я не помню какой именно.

Так будет лучше...

-Клинт, послушай...- Наташа срывается на полуслове.
В стену летит то, что первым попалось под руку. То ли стакан, то ли стоящий на прикроватной тумбочке графин с водой. Мне этого уже никогда не узнать. Битое стекло хрустит под её ногами - звуки раздаются во мраке яркой симфонией. Это странно, это страшно, но слушать - это все что я сейчас могу.
Наташа мягким, но настойчивым движением усаживает меня обратно на койку. Она устала - битва за Манхеттен забрала у неё последние силы. Мне не надо видеть, чтобы знать это. Усталость сквозит в каждом её слове, в интонации, в едва уловимых вздохах. Ей бы отдохнуть, а она сидит здесь, со мной и пытается в чем-то убедить. На душе становится совсем гадко.
-Клинт, все будет хорошо,- она говорит тихо, так, будто если сказать это громко, то это перестанет быть правдой. Мне пробивает нервная дрожь.
-Хорошо? Что будет хорошо, Наташа? - мой голос непривычно груб, слова безжалостно жестоки.- Посмотри на меня, Нат! Посмотри!
Шелковая повязка летит на пол, обнажая пустые глазницы и безобразные шрамы. Локи постарался на славу! Сокол остался без глаз с разъедающим изнутри чувством вины. Как же это убого...
Наташа испугано ахает и замолкает. Тишина становится осязаемой, рождая страшные и ненужные мысли.
-Уходи,- тихо произношу я и не узнаю своего голоса.- Пожалуйста, Нат. Так будет лучше.
Глупо. Это глупо и неправильно, но очень хочется верить, что действительно правильно.
Я чувствую, как Наташа поднимается с кровати. Слышу мягкие шаги и тихие всхлипывания. Дверь закрывается с глухим стуком.
В стену летит очередной стакан...
Неожиданный апгрейд...
Название:Журавлик...
Автор:Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи:FemКлинт, упоминание FemКлинт/Наташа
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, POV
Категория фемслеш
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл,
Описание:Я все еще верю в чудо...
Публикация на других ресурсах:Только с разрешения автора
Примечания автора: Под впечатлением от стихотворения (cherry-without-stones.diary.ru/p187013585.htm)

Всему виной – твоя улыбка,
Всему венцом – лишь доброта.
Я перестану быть ошибкой,
Меня отпустит пустота.

Автор -  Анаста Ева

Наташа стоит у окна, разглядывая ползущие по стеклу капельки. В её рыжих волосах запутались отблески заката, тело окутали лучи заходящего солнца. Она прекрасна. Невозможно прекрасна. В такие моменты я проклинаю все мирозданье.

У неё в руках простая белая кружка с давно остывшим чаем. Её взгляд полон тревоги и неуверенности. Она так мила в своей непривычной скромности. Но мне не надо видеть, я чувствую кожей - Наташа напряжена, что-то тревожит её. Я не знаю, что творится у неё в голове, но такое поведение пугает.
-Наташа… - я сильно сжимаю в руках принесенные документы.
Вздрогнув, шпионка оборачивается и в несколько шагов преодолевает разделяющее нас расстояние. Взглянув прямо в глаза, собравшись с мыслями и тяжело вздохнув, Наташа неожиданно заявляет:
-Я выхожу замуж, Клинт…
Небо за окном рассекает молния, и шорох разлетающихся по комнате бумаг тонет в раскате грома.
***
Это было глупо. По - детски наивно и глупо. Можно было сколько угодно уговаривать себя, что все хорошо, но лучше от этого не стало бы. Крупные капли непрекращающегося дождя били по лицу, холодный ветер норовил сорвать меня с крыши и отправить в свободное падение. Вглядываясь в мелькающие вдали огни большого города, я пыталась принять то, что услышала. Наташа выходит замуж и никогда не станет моей.
Нельзя было даже позволять себе пошлых мыслей в её сторону. Нельзя было, прикрываясь дружбой позволять себе привязанность. Она переросла в любовь, от которой теперь остались лишь разрозненные осколки. В мире, где девушки не могут любить девушек без боязни быть осужденными, мне хватило одной лишь улыбки и чарующего взгляда, чтобы бросится в этот омут с головой.
А теперь было пусто. Там, где должно было быть сердце, была пустота. Разъедающая, гнетущая, невыносимая. Было больно и страшно, как никогда раньше. Все будет как прежде: совместные задания и тренировки, взаимные подколы и искренние улыбки. Все будет как будто хорошо. Это больше похоже на самовнушение, но на большее я уже не способна. Увы, этот бой Клинт Бартон проиграла.
Наташа приходит неожиданно и тихо присаживается рядом. Мы молчим, терзаемые каждый своими мыслями. Нам не нужно говорить - все, что можно было, было сказано до этого. Наташа берет мою руку и кладет что-то в раскрытую ладошку. Я не верю своим глазам. Журавлик. В руке у меня маленький бумажный журавлик, сделанный из обрывка какой-то бумажки. Она сидит все также невозмутимо глядя куда-то вдаль, но я была уверена, что капли на её щеках соленые.
Я осторожно зажимаю это маленькое чудо в руке, стараясь не помять расправленные крылья. Я не знаю, что будет дальше, не могу сказать, как отреагируют на это окружающие. Но сегодня я счастлива. Я все еще верю в чудо…

запись создана: 05.04.2013 в 13:04

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Нечетный Мститель]

Название: Гром и молния (Lighting and Thunder)
Автор: anothersouladrift
Переводчик:  Нечетный Мститель
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/718929
Разрешение на перевод: получено
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг: NC-17
Жанры: POV, PWP
Категория: Гет
Размер: Мини.
От переводчика: Я очень пыталась не облажаться Но не уверена, что это получилось. Поэтому на ошибки указывать можно и нужно, но не очень грубо.
Описание: Наташа просыпается из-за шторма. Клинт пытается отвлечь её.


БАМ.
Я просыпаюсь мгновенно. Рука непроизвольно тянется за пистолетом, лежащим под подушкой. Душная комната наполняется светом, и я слышу дождь. Скатившись с кровати, открываю окно, чтобы впустить в комнату свежего воздуха.
БАМ.
Я вздрагиваю. Вздрагиваю в душе, почти незаметно снаружи. Осторожно проскальзываю обратно в кровать, стараясь не разбудить Клинта. Просто лежу на спине, укрывшись одеялом и глядя в потолок. За раскатом грома следует молния. А за ней снова раскат грома. Гром и молнии. Я дрожу, несмотря на царящую в комнате жару. Я знаю - это иррациональный страх, что это просто гроза, в конце концов.
Я чувствую, как мое тело напряглось, стоило Клинту обхватить меня, рукой касаясь моего живота.
-Наташа.
Я стараюсь расслабиться. Едва это у меня получается, как очередная молния рассекает небо, а за ней следует гром. Мое тело снова напряжено.
-Таша, - сонно шепчет Клинт мне на ухо.- Считай. Считай секунды между молнией и громом. Считай тысячами. Представь, что каждое число отделяет нас от этой грозы на тысячу миль.
Свет озаряет комнату, и он начинает считать.
-Одна тысяча.
Его губы мягко касаются моего плеча.
-Две тысячи,- шепчет Клинт и я присоединяюсь к нему. Он целует мою шею.
Раскат грома я не замечаю – Клинт перекатывается и оказывается прямо надо мной, так что наши покрытые потом тела оказываются прижатыми друг к другу. Клинт смотрит на мои губы, пропускает пальцы через короткие рыжие волосы. Его поцелуй такой же неожиданный, как и яркая молния за окном.
Я вдруг отчетливо ощущаю возникшее желание. Оно проходит через все тело и сосредотачивается между ног. Клинт целует, смещаясь все ниже, приподнимая легкую майку. Он прокладывает дорожку из поцелуев от основания шеи к груди, а дойдя до середины останавливается. Он смещается влево, обхватывая губами сосок , касается его языком. Он смотрит на меня, не отрывая губ, и прежде чем я могу хоть как-то отреагировать, его пальцы скользят под мое нижнее белье, начиная массировать клитор.
Невероятно.
Я задыхаюсь, поскольку другая его рука зажимает уже затвердевший правый сосок. Я чувствую, как Клинт грубо стаскивает с меня нижнее белье, и тянусь к нему, чтобы поцеловать не менее жестким и грубым поцелуем. Я посасываю его нижнюю губу. Даже через ткань трусов я чувствую, как он возбужден - его член упирается прямо мне в бедро. Прикусываю его губу и он дергается. Клинт стонет мне в рот.
Обхватываю рукой его член, тем самым показывая, что уже готова.
-Презерватив.
Я едва ли слышу тихий вздох Клинта. Он отстраняется от меня, чтобы вытащить презерватив из своих штанов, что валяются на полу. Быстро избавившись от нижнего белья, он возвращается ко мне. Я приподнимаюсь на локтях, закусывая губу, в то время как он надевает презерватив. Улыбаюсь и откидываюсь назад, когда он снова нависает надо мной. Клинт располагается совсем близко, уже готовый войти в меня, но я хватаю его за руку. Он откидывается назад, несколько секунд вопросительно глядя прямо в глаза. Я беру его пенис и мягко направляю. Поддаюсь вперед, чувствую, как он входит в меня. Еще секунда и он полностью во мне. Я устраиваюсь удобнее, и Клинт начинает двигаться. Его губы, грубо посасывая, касаются моей ключицы. Поддаюсь бедрами ему навстречу и чувствую, что разрядка уже близко.
-Жестче,- шепчу я.
Его не надо просить дважды.
Комнату сотрясает раскат грома.
-Таша,- стонет Клинт прямо в ухо. Еще один толчок и я кончаю.
Придя в себя, перекидываю ногу через него, и мы меняемся местами. Оседлав его бедра, я продолжаю двигаться, а он толкается мне навстречу. В какой-то момент я чувствую, что пальцы Клинта сильнее сжимают мои бедра, что он входит еще жестче и задевает точку-g. Я кончаю еще раз. Клинт кончает следом. В этот раз оргазм оказывается более ярким и сильным. Я откидываю голову назад и закрываю глаза. Я ощущаю, как комната наполняется светом, а через секунду слышу, как грохочет гром. Я скатываюсь обратно на кровать. Клинт избавляется от презерватива и опускается рядом. Он быстро засыпает, и я следую его примеру.
Я - молния.
Он - гром.
Один из нас
Не может существовать
Без другого.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow

---

Мир для двоих

[ishvaria]

Мне тут указали на ошибку - спешу исправить

Автор: ishvaria
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Название: Мир для двоих
Персонажи/Пейринг: Клинт Бартон(Соколиный Глаз)/Наташа Романова(Черная Вдова)
Рейтинг: R
Жанры: Агнст, Драма
Размер: Мини
Дисклеймер: Все мимо
Статус: закончен
Примечание:Адаптированный литературный перевод, для интересующихся - ссылка

Для настроения

What do you mean, secret agents can’t make private calls during missions?


(с)



Глава 1
***
Я – не сплю. Уже полмесяца прошло с тех пор, как мы снесли большую часть Манхеттена, одолели армию пришельцев и отправили Локи в Асгардскую тюрьму на другой конец галактики. И, если отбросить в сторону гору отчетов и множественные попытки прессы – проникнуть в башню Старка, то жизнь практически вернулась в привычную колею. За исключением того, что я совершенно перестала спать.
Когда это случается в первый раз – я сваливаю все на излишнее возбуждение и перенапряжение, во второй раз – на повышенную эмоциональность, после третьей бессонной ночи понимаю, что – дело во мне. И тогда приходят кошмары. Я пытаюсь закрыть глаза и не видеть снов, но получается плохо. Постоянные, изматывающие, не приносящие так необходимого мне отдыха. Самый яркий – всегда один, он повторяется из ночи в ночь.
Я на базе, сразу после битвы, пытаюсь рассмотреть свои синяки, мелкие порезы и повреждения – все то, что остается после сражения. Верхняя часть комбинезона легко спускается с плеч, когда раздается стук в дверь и то открывается с едва слышным шорохом. Появление Бартона – не новость, он приходит всегда – чтобы убедиться, что со мной ничего серьезного не случилось, убедить меня – что и он на ногах. Пара – тройка шуток про нашу работу, повышение зарплаты от Фьюри или хотя бы – молоко за вредность. Это – нормально, это – в порядке вещей. Но – сегодня все по-другому. Никаких шуток или легкого трепа, он не отводит взгляда, когда верх моего костюма окончательно соскальзывает с плеч. Его взгляд обжигает, а мне кажется - будто из комнаты вдруг выпустили весь воздух. Он обнимает меня одной рукой, притягивая к себе, его губы легко касаются моих, и я со стоном подаюсь навстречу, стараясь еще глубже проникнуть в него. Его ладони скользят по моей обнаженной груди, лаская и дразня, - Наташа, - шепчет он, и я немного отстраняюсь, глядя на него. Его глаза. Они снова пусты и прозрачны до сияющей голубизны тессеракта. Среагировать просто не успеваю – он заламывает мне руку за спину, всей тяжестью своего тела прижимая к стене, другой рукой держит за горло, перекрывая доступ кислороду. Когда я почти теряю сознание, он достает нож – лезвие нехотя скользит по моему оголенному животу, сперва плашмя, а потом и острой гранью, медленно спускаясь вниз, вспарывая плотную ткань костюма прямо по-живому, вместе с кожей…Я кричу – долго и страшно…И – просыпаюсь.
Эта пытка повторяется каждую ночь, пока я вообще не перестаю спать.
Но хуже всего другое – я не хочу возвращать на базу, не могу просто лежать в собственной постели и – перестаю доверять Клинту. Во время очередного брифинга, когда Старк принимается рассуждать о свойствах солнечной короны и воздействии вспышек на состояние человеческой психики, а Баннер присоединяется к нему – и диалог ведется на языке, весьма далеком от английского – Бартон склоняется ко мне с привычным шутливым комментарием. Я застываю, краем глаза следя за его движениями, и эта необычная реакция не ускользает от его внимания, но, видимо, при всех он не хочет поднимать эту тему, а я – весь оставшийся день старательно избегаю его.
По ночам, вместо сна я долблю грушу в спортзале, представляя на ее месте лицо Локи.
- Компания нужна? – раздается за спиной, и мне нет нужды оборачиваться, чтобы разглядеть его в темном проходе, - Ты припозднилась.
- Ага, - не отрываю глаз от снаряда я, - Уже заканчиваю, - двинув еще пару раз по многострадальной груше, отступаю назад, стараясь, чтобы между мной и Бартоном оставалось определенная дистанция, - Зал в твоем распоряжении.
- Нат… - он явно собирается “поговорить”, но я не даю ему этой возможности.
- Я…, мне надо идти, - разматываю ленту с рук, поднимаю с матов куртку и, стараясь не очень явно спешить, покидаю спортзал, спиной чувствуя его пристальный взгляд.
Я продолжаю избегать его всю следующую неделю, а потом – узнаю из разговора директора с Марией Хилл, что Бартон отправился на нашу «ферму» - тренировать новобранцев. Наверное, я должна чувствовать облегчение, однако – ничего, кроме пустоты и невыносимой усталости. Ощущение, будто у меня половину души оттяпали тупым ножом.
Сны становятся все хуже и я уже не знаю – на чем держусь – на силе воли, кофеине или резервах моего модифицированного организма. За два дня я сплю от силы три часа, и в это субботний вечер – после очередной выматывающей тренировки, я заворачиваю на кухню, где в любое время суток можно найти плохой кофе. За хорошим – в город выходить нет никакого желания и я, с тяжелым вздохом, устраиваюсь на жестком табурете. Стив поблизости шуршит газетами – он тоже в последние дни предпочитает базу своей квартире – и мы пьем кофе в дружелюбном молчании. Бартон появляется минут двадцать спустя – выглядит просто ужасно. Стараюсь не смотреть, потому что – в моих снах его ласки и попытки соблазнения становятся настойчивей, а пытки – изощренней, балансируя на грани наслаждения и боли. И - каждый раз я просыпаюсь от собственного крика. Он стоит близко от меня, не делая попыток заговорить и, на миг мне кажется – он просто уйдет. И впрямь, уже делая шаг по направлению к выходу, Бартон все-таки разворачивается, - Нат, - произносит он.
- Клинт, - я киваю, - Уже вернулся?
- Да, - не отрицает очевидного он, добавляя как бы про себя, - не думаю, что ты возражала против моего отъезда.
- Все прошло удачно? – делаю вид, что не расслышала его реплики, он опирается ладонями на барную стойку по обеим сторонам от меня, - Нормально, - с таким видом, словно хочет сказать гораздо больше того, что есть. Вместе этого, с глубоким вздохом прикрыв на миг глаза, спрашивает, - Ты собиралась мне сказать? – поднимаю на него пустой взгляд, - Сказать – что?
- Чтобы это ни было – что я сделал?
- Ничего…
- Черта с два! – он ударяет ладонью по столу, - с той гребаной битвы за мир ты не выносишь моего присутствия рядом, даже в пределах базы! – я непроизвольно втягиваю голову в плечи и по-прежнему избегаю смотреть на него.
- Таша… - этот тихий голос и его лицо – я знаю, КАКОЙ он в эту минуту, - Поговори со мной, почти умоляет он. И я слышу СВОЕГО Клинта, который мне так невозможно необходим именно сейчас, но его руки на моих плечах опять возвращают меня к тому кошмару, в котором я существую вот уже полмесяца. Стряхнув его ладони, поднимаюсь, - Прости, Клинт, мне надо идти. С возвращением.


***
Твою мать. Я провожаю ее поспешный уход тоскливым взглядом – мне не стоило так давить. Обычно у меня хватает выдержки и терпения – дождаться нужного момента, чтобы ситуацию прояснить. Но – не с моей Нат. С ней – всегда все иначе. Недовольный собой, с громким стуком ставлю кружку на стол, проливая оставшийся в ней кофе и едва не разбивая ее саму.
- Похоже, тебе впрок пошло бы что-нибудь из запасов Старка, - раздается из дальнего угла, - и гораздо крепче кофе.
Роджерс. Я совсем забыл, что он здесь, - Капитан. Я не в настроении – для светской беседы.
- Хорошо, - кивает Стив, пересаживаясь ближе, - тогда просто – слушай.
- Ты в курсе – что происходит?
- Она – не спит. Почти совсем.
- Понятно, - произношу в ответ, хотя ни черта не понимаю, - Она рассказала – почему?
- Наташа – не доверяет людям, - кэп качает головой, - Я не уверен, но у меня есть одна догадка.
- Слушаю.
- Локи. Многим здесь он нанес вред.
- Мне об этом не рассказывай, - я поднимаюсь, чувствуя себя крайне неуютно от всего этого
- Я говорю о том, когда он был на корабле, - все также негромко поясняет Стив, оглядываясь на пустой дверной проем, - Некоторые из нас не могут оправиться до сих пор.
- Думаешь, все дело в нем – в Локи?
- Несомненно, он – часть этого, - кивает Роджерс, - но это явно не все.
- Ты – обо мне? – стараясь не замечать ноющей боли в груди, отзываюсь я, - Я должен оставить ее в покое и не мелькать перед глазами. Может, ты и прав. - Собираюсь уйти, но что-то в голосе кэпа меня тормозит.
- Давно был кто-то, кого я…, очень важный для меня, - Стив замолкает на секунду, собираясь с мыслями, - и я думал – у нас будет время. Мне всегда казалось – столько времени еще впереди, - он переводит взгляд на меня, - но – это не так, Бартон. У нас нет никаких гарантий и – второго шанса нам не дают…
- Почему ты говоришь мне все это?
- Я ничего не знаю о сегодняшнем мире, Бартон, - печально улыбается тот, - Да большую часть жизни я играю в догонялки с кем-нибудь. Но – некоторые вещи остаются неизменными, - Стив наклоняется ко мне, пристально глядя в глаза, - Я вижу, как ты на нее смотришь. У меня тоже был кто-то, к кому я испытывал нечто подобное и – ничего не сделал, - он останавливается, горькая усмешка кривит губы, - Я бы все отдал – за то, чтобы просто взглянуть на нее.
Роджерс ушел, а я все сижу – дурак дураком – и тяну время. Он прав, этот странный Человек из Прошлого «родом из пробирки», потому что Фьюри показал мне запись ее разговора с Локи, потому что – моя Нат не умеет просить, потому что я – не могу все оставить, как есть.
И, прежде чем я осознаю, что делаю – ноги уже сами несут меня к ее комнате, и мне плевать – увидит нас кто-нибудь или нет. Она открывает дверь – в коротком халате, под глазами залегли темные круги, и все равно – она прекрасна, как в тот – самый первый – день.
- Что ты здесь…?
- Нам надо поговорить, - прерываю я ее, входя. Она отступает. Моя Нат – бесстрашная и беспощадная в любом бою, Валькирия, как ее величает наш бог – сейчас она боится – меня.
- Клинт, - стараясь, чтобы голос не дрожал, произносит она, - сейчас, действительно, неудачное время…
- Я видел, – отвечаю я, - запись твоего разговора с Локи. И – знаю, что происходит с тобой.
- Кто сказал тебе? – она бледнеет прямо на глазах, - Кто?
- Роджерс, - откликаюсь я.
- Я его убью… Он не имел права!
- Дело это не его, - примирительно произношу я, - Но он прав… Таша, почему ты не сказала?
- Тебе и без того досталось, - она кутается в старый плед. – Я выдержу, Клинт.
- Надо было его здесь грохнуть, - мрачно комментирую я, вызывая у нее слабую улыбку, - и мне плевать, что его братец – бог.
- Именно поэтому я и молчала.
- Только – поэтому? – Нат смотрит в сторону, - Кошмары? – она кивает, - обо мне, - еще один кивок, - Все плохо? Ее взгляд говорит мне гораздо больше слов.
- Я никогда не причиню тебе боль, - склоняюсь ближе, - ты ведь помнишь об этом?
- Я знаю, - отвечает она, - знаю, – не думая, я беру ее лицо в ладони, пытаясь поймать ускользающий ее взгляд.
- Не надо, Таша, - я сам удивляюсь тому, как ровно звучит мой голос, хотя сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. – Это – я. Не сон. Посмотри на меня.
Слова кэпа рефреном звучат у меня внутри и, не раздумывая больше, я целую ее – мою Нат, потому что, только так я могу вернуть ее, заставить поверить, прогнать ужасы последних двух недель и защитить – от грядущих кошмаров. Она, поначалу неуверенно, а затем – все увереннее и глубже отвечает мне. Я обнимаю ее, поднимая на руки, и вместе с ней устраиваясь на кушетке. Она почти не отрывается от меня, даже, когда я натягиваю одеяло на нас обоих, она шепчет, - Не уходи…
- Я здесь, Таша, я рядом. Спи, - ее тело расслабляется под моими руками, дыхание выравнивается и, спустя пять минут, моя Нат уже спит.



Глава 2
***
Наташа всегда добивается своего. Вот и теперь – мы на базе и, все равно, спим вместе. Правда, несколько в ином смысле. В смысле – просто спим. Парадокс – ее кошмары со мной в главной роли – прогнать под силу только мне. Я не жалуюсь, пока Нат в моих руках – я чувствую себя живым. Чем бы каждый из нас не был занят днем, вечером Наташа появляется на пороге моего отсека. Мы не говорим, она просто проходит и ложится в мою постель, если я еще в душе – Нат ждет меня, сидя под покрывалом. Когда я устраиваюсь рядом, обнимая ее, она сжимает мои запястья, притягивая ближе, заставляя крепче прижать ее к себе. В моих руках она засыпает моментально, а я вдыхаю запах ее волос, думая о том, что выжигает ее изнутри. В тот вечер, когда я вернулся, она с такой отчаянной решимостью целовала меня, будто самой себе доказать пытаясь, что она – сильнее своих страхов. Тот поцелуй – единственное, что осталось от наших “отношений”, Локи будто заморозил ее…, неожиданно возникает мысль – или это был я?
Вот так мы теперь и живем. Все более-менее вернулось к повседневной рутине, за одним исключением – без меня у нее по-прежнему бессонница. Поэтому прошу Коулсона по-возможности подбирать нам парные миссии или не отправлять с базы вовсе. Порой удача нам изменяет – меня отзывают с полевых учений и отправляют в Йоханнесбург – цель будет там только сутки. Когда я возвращаюсь три дня спустя, Нат уже в Киеве, окучивает очередного олигарха, и как долго продлится эта миссия – ведомо одному Фьюри. Про наши проблемы со сном – да, я тоже плохо сплю, особенно, без нее – мы никому не рассказали. Это закончилось бы психологом, в лучшем случае. У меня возникает безумная идея – пробраться в кабинет Фьюри, чтобы…не знаю, найти способ быть с ней. По-видимому, боги меня слышат – у себя в отсеке нахожу конверт с запиской – «У меня три свободных дня, согласованных с Фьюри. Захвати подушку. Нат.»
Десять часов спустя я уже карабкаюсь вверх по склону горы к северу от Вербье до небольшого шале для гостей, как они его здесь называют. Небольшой двухэтажный дом, с мансардой выглядит вполне уютно – снаружи и изнутри. Разжигаю камин и, пока дом прогревается, обхожу периметр, выставляя маячки. Наташа появляется полчаса спустя – в длинной шубе и паре тяжелых ботинок-снегоходов, с сумкой и чемоданом со снайперской винтовкой в руках.
- Привет, - она стряхивает тающий снег с волос, сбрасывает шубу и, проследив мой взгляд - на достаточно откровенное полувечернее платье, пожимает плечами, - Не было времени переодеться.
Я ощупываю, буквально, ее взглядом – под великолепным, впрочем, как всегда фасадом – тщательно скрытая напряженность и боль. Все еще эффектный, не смотря на проделанный путь, макияж искусно скрывает следы явного недосыпания, глаза на бледном лице кажутся просто огромными, - Ты как? – негромко произношу я
- А ты? – получаю в ответ, едкий, словно кислота, голос сам отвечает на мой вопрос. – На самом деле, - повернувшись спиной, она позволяет расстегнуть мне молнию на платье, - стало немного лучше, - и из ванной уже, договаривает, - дня три на неделе мне удается поспать.
Я успеваю заварить ее любимый чай, пока она возвращается в чем-то теплом и пушистом, - Есть планы на эту ночь, Нат? – сажусь рядом, протягивая кружку с чаем, она благодарно кивает, - Выспаться.
Мой лук – до него можно дотянуться с кровати, ее пистолет – у нее под подушкой, Наташин взгляд настойчиво ловит мой – я все еще хожу по дому, проверяя наши сюрпризы для незваных гостей. Это не лишняя предосторожность, просто – привычка.
- Я иду, Нат, - киваю я, замечая ее нервозность. Из источников света в комнате – только камин, руки Нат проскальзывают мне подмышки, обнимая и притягивая, ее тело прижимается к моему, вытягиваясь во всю длину. Кажется, в первый раз за последнюю неделю, я могу дышать, Наташа утыкается мне в шею, прижимаясь все крепче, чувствую, как она расслабляется, засыпая, - Так скучала по тебе, - шепчет она уже в полусне, - по всему этому.
Я жду, пока она заснет, медленно гладя во волосам, - Я тоже, Таша, -произношу в темноту, целуя ее в макушку.


***
Если бы я верила – в Бога, ангелов и во все остальное – решила бы, что проснулась на небесах. Хрустящая от чистоты и чем-то вкусно пахнущая постель с мягкими пушистыми одеялами, потрескивающие дрова в камине и…Клинт. Он еще спит и меньше всего мне хочется его будить, но – искушение сильнее и я с тихим стоном наслаждения провожу ладонями по его обнаженной груди и плечам, с удовольствием ощущая под руками упругие перекаты мышц, он ловит мою ладонь, - Как спалось?
- Как на облаке, - улыбаюсь я, потягиваясь – до хруста костей, - ты – лучше любого снотворного, Бартон.
- Сомнительный комплимент, - усмехается он, подперев голову рукой, смотрит, - Выглядишь значительно лучше.
Кажется, мы вернулись к тому, что было – до Читаури, до Локи и всего этого кошмара. Только теперь все немного иначе, с налетом реальности, наверное. Вчера вечером я сказала правду – с кошмарами, действительно, стало возможно существовать, они стали являться реже – время все исправит, мне ли этого не знать. Но все дело в том, что НЕ ХОЧУ это прекращать и возвращаться к тому, что было. Если Будапешт все изменил между нами, то тессеракт – изменил нас самих. Мне понадобилось время и много ночных кошмаров, чтобы это понять. Понять, что – без него я тоскую, что радуюсь его возвращению отнюдь не как друг/напарник/партнер, что одно его присутствие рядом – умиротворяет меня, что я больше не хочу спать одна.
- Скажи, что захватила с собой провизию, Нат, - внезапно произносит он, - потому что я не полезу туда-сюда по горе нам за завтраком. Его страдальческий вид вызывает у меня приступ истерического смеха, - Все в холодильнике, наверное, - отсмеявшись, отвечаю я, - кажется, я сгрузила все туда.
Это поистине странные три дня – мы, практически, не вылезаем из постели. Вернее – мы переместили ее ближе к предметам первой необходимости – камину, кухне и душевой. Клинт пытается научить меня обращаться с луком из положения лежа, причем на спине – у него получается неплохо, моя же стрела, не добравшись до цели, падает вниз, едва не выбивая мне глаз. Это снова приводит нас в веселое расположение духа, после чего Клинт отнимает у меня свою любимую игрушку, я же начинаю издеваться над ним – доказывая, что он не попадет моими метательными ножами в балки на потолке – из того же положения. В итоге – Клинт выигрывает в трех раундах из трех и требует свою награду. И все это время я чувствую на себе его заботливый внимательный взгляд – это ощущение сродни тому, что появляется у меня всегда на миссиях, когда он где-нибудь на отметке в «гнезде» наблюдает за мной, чаще всего сквозь оптический прицел. И я благодарна ему – за безграничное терпение и молчаливую поддержку. И – да, основная цель нашей внезапной вылазки достигнута – я, наконец, высыпаюсь. Секс – его у нас не было, с тех самых пор, как все это началось. Мои кошмары совершенно подавили меня и только теперь – здесь, под его теплыми надежными руками, я начала приходить в себя. Все разрешил покер – снова.
- Прекрати считать карты, Романофф, - останавливает он меня, улыбаясь. Черт, никогда не могу прочитать его блеф, - У тебя не может быть трефового короля, - упрямлюсь я, потому что уже просчитала вероятности, - а дама, туз и валет – это…
- У меня – фулл, радость моя, - отзывается он, выкладывая карты на стол.
- Шулер! – возмущаюсь я, набрасываясь на него. Он защищается – это похоже на привычный нам обоим спарринг, только вполсилы, даже синяков не останется. Наверное, я поддаюсь, потому что как еще объяснить, то – что пару секунд спустя я лицом вниз с заломленной за спину рукой, а он сверху придавливает меня коленом? Извернувшись – выскальзываю, опрокидывая его, но он успевает среагировать и вот мы – в совершенно такой же ситуации, как в моем сне. Его лицо так близко, его серые, как небо перед грозой, глаза, смотрят внимательно и строго, - Что мы делаем, Таша? – не отвечая, целую его. Не хочу, чтобы кошмар вечно стоял между нами – он понимает, мгновенно отвечая – с нежностью и плохо сдерживаемой страстью. Его губы спускаются ниже, давая мне почувствовать силу его желания, он проводит пальцами вдоль моего позвоночника и от пронзительной волны наслаждения меня начинает трясти.
- Клинт, прошу тебя, - я опускаюсь на импровизированную постель, притягивая его за собой.
- Ты уверена, Нат? – приподнявшись, он заглядывает мне в глаза, - я еще могу остановиться.
- Нет! – я дергаю его на себя, - Сделаем это – сейчас. Я так хочу тебя!
Этого достаточно – он входит в меня резко, жестко, почти грубо. Я не закрываю глаза, потому что хочу видеть его – его искаженное страстью лицо и его глаза – серые, как небо перед грозой…



Глава 3
***

На базу мы возвращаемся в полном согласии. Происходящее между нами – не обсуждается никогда, никогда – вслух. И внешне – все, как было прежде – напарники, партнеры, друзья. С самого начала, мы тщательно разграничиваем эти две стороны нашей жизни – профессиональную и личную, особенно, после Будапешта. Сейчас – после возвращения из Швейцарии – эта граница, он не исчезла, нет, но стала нечеткой, размытой.
Недосыпание вновь становится основной проблемой, только совсем по другой причине. Эти три дня в Альпах будто сорвали все предохранители, и разум благополучно отступает, пасуя перед основным инстинктом. Кажется, на базе не осталось ни одного укромного уголка, не апробированного нами, мы занимаемся любовью в любое свободное время, в любом свободном месте. Иногда – быстро, страстно, жестко – до синяков, следов от укусов и вывихов в интересных местах. Иногда – медленно, томно и сладко, как патока, не замечая, как заканчивается день. Нам всегда мешали слова – взгляда, движения или жеста достаточно, чтобы понять друг друга. И теперь, мы выработали нечто вроде кода – когда мне невтерпеж, я накручиваю локон на пальцы левой руки, а если Бартон начинает постукивать пальцами по столу – значит, до наших отсеков на базе мы не доберемся. Я до того обнаглела, что пытаюсь соблазнить его прямо на брифинге, под монотонный голос Хилл, зачитывающей очередной доклад. Чуть развернувшись в его сторону, я то развожу, то свожу ноги, едва сдерживая улыбку, он посылает предупреждающий взгляд, который меня лишь раззадоривает. Он возбужден так же, как и я – его ноздри раздуваются, зрачки расширены – но выдержка у него железобетонная, я это знаю. Однако – шесть минут спустя мы оказываемся в небольшой кладовке, где он с силой прижимает меня к стене, я оплетаю ногами его бедра и опираюсь на плечи руками, чтобы ему было удобней. Он уже внутри – мы двигаемся быстро. В полной тишине слышно лишь наше тяжелое дыхание да сдержанные стоны удовлетворения, когда все заканчивается. И, по-прежнему, мы не обсуждаем то, что происходит между нами, как будто все так, как должно быть. Даже, если вдруг нечаянно меня посещает мысль – о том, что я продолжаю использовать его, как буфер между собой и внешним миром – я настойчиво гоню ее прочь. Я обязана Бартону жизнью, а никак иначе этот долг не погасить.
После Будапешта, когда я понимаю, что он чувствует ко мне – кажется, рухнет весь мир, а потом приходит осознание – я кому-то должна, все просто и я переезжаю к нему. Эти пять лет миновали, словно один день, и я не могу сказать, что хотя бы раз пожалела о том, что делаю. Только после звонка Коулсона с сообщением, что Бартон перебежчик, до меня начинает доходить – он единственный. И это пугает ничуть не меньше того факта, что я готова на все, чтобы быть с ним. Буквально. Именно это и разглядел Локи. И. если бы понадобилось – я бы сделала все, что он захотел, ради спасения Клинта. Я приношу неудачу тем, кто любит меня, я – Черная Вдова.
Наши миссии различны, он в Дубаи, я – в Буэнос-Айресе, если и видимся на базе, то – мельком, этого недостаточно для разговора, но – вполне хватает для любви. После – еще месяц у меня уходит на подготовку и реализацию операции в Конго, а все, о чем я могу думать – его руки, ласкающие мое разгоряченное тело и губы, терзающие мои. Нет сил сосредоточиться на мишени, я едва не проваливаю все дело, и, вернувшись, первое – что делаю, иду к Бартону. Но он отсутствует на базе еще сутки, которые я провожу в нетерпеливом ожидании. Если бы его задержал Фьюри, наверное – все сложилось бы иначе. Он возвращается и я, уже полностью мозги отключив, затаскиваю его в ближайшую пустую комнату.
- Я тоже очень скучал, Романофф, - смеется он, позволяя мне расправиться с верхней частью его костюма.
- Заткнись, Бартон, - шепчу я ему прямо в губы, - и сделай уже то, что я хочу!
Это заводит его и он, подхватывает меня под бедра, не прерывая зрительного контакта, до стен слишком далеко и, для устойчивости, я руками хватаюсь за светильники, свисающие с потолка, и кусаю губы, чтобы не кричать.
- Боже мой, - доносится до нас, сквозь пелену страсти, очень знакомый голос.
- Восхитительно! Браво! – начинает аплодировать второй, - Даже судья из России поставил бы вам высший балл!
- Разве Человек-Птица получит удовлетворение в подобном положении?
- На выход – все! – это снова Стив, хвала богам и его врожденной учтивости. Он выставляет призадумавшегося Тора за дверь и едва ли не силком утаскивает упирающегося Тони, - нет, постой, Роджерс, я непременно должен рассказать им…
- Мы уходим, Старк, СЕЙЧАС! – Стив лишь на секунду встречается с нами взглядом, с треском захлопывая дверь. ТВОЮ МАТЬ. Доигрались.
Нет времени ни на обсуждения, ни на принятие решений – Клинт убывает рано утром, и я не вижу его еще месяц, как и остальных членов команды, к счастью.
- Таша, то, что случилось тогда… - первым начинает он, едва мы оказываемся наедине по возвращении. Я держу дистанцию, иначе разговора не выйдет, а он и без того предстоит тяжелый, - Надо это прекратить, - говорю я, прерывая его, - все, что было. Надо поставить точку.
По его лицу я могу прочесть то, что он чувствует сейчас – неверие, растерянность, боль, - О чем ты, Нат? Что ты хочешь прекратить? Мы…
- Какие – мы, Бартон? – знаю, что причиняю ему боль, но – так надо. Мне не отодрать его от себя иначе, только по-живому, - Нас – не было никогда! Нам нечего разрушать, то – чем мы занимались все это время – приятная физкультура, не более. Хорошо снимает стресс, согласен? – волна боли проходит по его лицу, я успеваю заметить ее прежде, чем он нацепляет на себя маску безразличия. Только глаза все еще живут, - Ты, правда, так думаешь? И – это то, чего ты хочешь?
- Не все в мире зависит от наших желаний, - ухожу от прямого ответа и избегаю взгляда, потому что боюсь – если посмотрю в его глаза, он поймет…
- То есть – ты все решила за НАС, - выделив последнее слово, тихо произносит он, подходя, - я могу высказаться?
Скрещиваю руки на груди, пожимаю плечами, - говори что хочешь, это все равно ничего не изменит.
- Да, не изменит, - он еще вглядывается в меня, надеясь отыскать что-то, но я старательно держу лицо, он вздыхает, - ты закончила? – киваю, - Я тоже.
Я вздрагиваю от звука закрываемой двери, как будто она закрылась между нами.
Следующие дни становятся адом на земле – мы не разговариваем, стараемся избегать встреч, не смотрим друг на друга. И все усугубляется тем, что остальные не подозревают о нашей размолвке, мы – напарники и никого не волнует, что между нами разлад.
Брюс подсаживается ко мне, когда Клинт, после моей очередной демонстрации своих способностей на Роджерсе, выходит из комнаты.
- Ни слова! – предупреждаю я, и тот поднимает руки, соглашаясь, - ни одного слова.
- Вы же знаете. Наташа, я не вмешиваюсь в чужую личную жизнь…
- Но – у Старка рот не закрывается! – обжигаю его взглядом, но на Баннера это действует, кротко улыбнувшись, он кивает, - Тони не может иначе.
- Ну да, я и забыла, - едко замечаю я, - что вы пропустили шоу.
- Мне описали все достаточно подробно, - он смотрит с беспокойством, - Как вы держитесь? – я молчу, потому что – ответить нечего. Я снова не сплю, мне плохо без Бартона, но в этом я не хочу признаваться даже себе.
- Я знаю, что вы не любите чьи-либо советы, - Брюс снимает очки, принимаясь их протирать, - но – все-таки я выскажусь. С первого дня нашего знакомства было ясно, что – ваше сердце не свободно. Он в ваших мыслях, поступках, словах.
- Между нами – ничего нет, - отрицаю очевидное я, но – блеф мне плохо удается. Брюс качает головой, - И – это неправда. Вы можете лгать мне, ему, всему миру, но – не самой себе. Если говорить, что чудовища в шкафу нет – оно от этого не исчезнет, - он улыбается, как умеет только он, - Поверьте, мне кое-что известно о бегстве от самого себя. Это невозможно, все настигает тебя, рано или поздно.


***
Как мы дошли до этого? Она сказало – нас нет и – не было никогда. Я наливаю хорошую порцию виски и врубаю музыку. Это моя вина – мне не стоило так давить на нее, после всего того, что было, после Манхэттена. Надо было продолжать ждать – тогда все постепенно бы наладилось. Отхлебнув обжигающей жидкости, я закрываю глаза – она тут же появляется передо мной – моя Нат. Я не верю, не могу поверить – в то, что она сказала, но – это было ее решением и спорить с ним я тоже не могу.
- Поздновато работаешь, старичок, - Тони вваливается со всей своей фамильярностью, на какую способен
- Как и ты, - отвечаю я, лишь бы что-нибудь сказать. Тони кивает, роясь на полках, в поисках каких-то деталей, - Я всегда работаю поздно, поутру голова не варит, как вообще можно что-то изобрести в девять часов утра?
Я молчу, в напрасной надежде на его скорый уход, но тот, отложив в сторону свои находки, наливает виски и себе и устраивается рядом.
- Ну, давай, поговорим, как мужик с мужиком – я чувствую, тебе это необходимо. Проблемы в раю? Девушка?
- Она – не моя девушка, - не успеваю вовремя закрыть рот, Тони удовлетворенно кивает, - Точно. А Пеппер – мне все равно, что сестра.
- Тони, чего ты ко мне прицепился? – допиваю виски, тут же наполняя стакан снова, - Иди – к Романофф с этим приставай.
- Нет, это не безопасно, - делится тот со мной, - Она уже обещала убить меня двадцатью шестью различными способами, используя при этом только мизинец. Не хочу повторений.
- Мне понадобится только это, - поднимаю стрелу, выразительно гладя на Старка, - и пустое пространство между нами.
- Ладно-ладно, сиди один, - примирительно ворчит он. - Но – для протокола – вы, ребята, созданы друг для друга. Просто еще не поняли этого.
- Для протокола, - я поднимаюсь, нависая над ним, - Мы, как вы все, наверное, заметили, едва можем выносить присутствие друг друга в одном помещении, вряд ли это можно назвать любовными играми.
Но Тони нельзя обескуражить, - это ненадолго, старик, поверь мне, – засунув руки в карманы, он меряет комнату шагами, - Я расскажу тебе одну байку, Леголас. Пару лет назад ко мне в офис пришла роскошная, даже по моим меркам, женщина. Красивая, умная, - он останавливается, уточняя, - совершенно убойное сочетание – для меня. Да, так вот – смертельно-опасная. Великолепная и … холодная, как айсберг в Арктике. И – до сих пор все остается именно так. Это не в упрек ей – просто констатация факта. Она та, кто она есть. Со всеми, исключая тебя. Ты бы видел, как она загорается, стоит тебе появиться поблизости! А как она злится, когда тебя долго нет или – ты собирался вернуться и не прибыл вовремя! – он снова подсаживается ко мне. – Когда ты был под контролем Локи – она небо и землю перевернула, чтобы тебя вернуть. Это ли не любовь…- он похлопывает меня по плечу, - Ну, это всего лишь байка и что с ней делать – решать тебе. Только – долго не тяни, в жизни нет ничего вечного, сам понимаешь.
- И что я должен, по-твоему, сделать? – сам себе поражаюсь – спрашиваю совета у Старка!
- А ты поймешь, - кивает тот, - когда придет время. – Уже в дверях, оборачивается, - Да, и поменьше кантри, старичок. Перейди на Элвиса или Битлов. – Я выразительно тянусь за луком, и он ретируется, смеясь, - Удачной охоты, Бартон.


Глава 4
***

Большинство людей думают, что ад это – пекло и бесконечные страдания. Но ад – это пустота. Пустота от того, что, то – что было твоим, вдруг исчезло, причем – по твоей собственно инициативе.
Моя жизнь была определена еще до моего рождения, и все шло – как должно, пока мне не вынесли смертный приговор. И в моей жизни появился Бартон. Все пять лет, что мы вместе, я воспринимаю его, как нечто само собой разумеющееся и только теперь – когда он ушел, когда ты его прогнала, подсказывает услужливое подсознание, мне плохо – без него…
Когда мы возвращаемся с миссий – вымотанные, с небольшими повреждениями – при удачном стечении обстоятельств, с единственным желанием – рухнуть на ближайшую горизонтальную поверхность и заснуть, именно Клинт цепляет меня плоскими шуточками, заставляя улыбнуться. Ночами, когда не спится, он включает кантри или сам тихонько перебирает струны гитары. Ему не надо объяснять, что я чувствую – он знает, с ним можно говорить обо всем и уютно молчать, просто сидя рядом.
Я не просто скучаю – это сродни тоски по утраченному. Теперь у нас все – на расстоянии. Между нами словно стеклянная стена, с каждым днем она становится все толще. Самое страшное, что пугает меня – его взгляд, он скользит мимо, будто не замечая меня, потом – с видимым усилием, возвращается. Мы оба старательно делаем вид, что ничего не случилось и от этого все делается еще хуже.
К счастью – осталась работа. Директор находится в странном ожидании мифического «Второго Этапа» нашествия или еще какой-либо мировой катастрофы, повсюду выискивая подтверждения этому. Рано утром я застаю Бартона в архиве, детально изучающим отчеты предыдущих миссий. Ему всегда это удавалось – найти что-то важное, связанное с текущим делом. Украдкой смотрю – он слишком погружен в документы, чтобы заметить меня и у меня опять сжимается сердце – мне так не хватает его! Отвернувшись, пытаюсь восстановить потерянное самообладание, так нельзя – я сама все испортила, надо быть сильной, только вот силы мне больше неоткуда взять. Справившись с собой, поднимаю взгляд – отхлебнув из кружки, он морщится, мне это знакомо – местный кофе оставляет желать лучшего. По нему видно – за свежей порцией он не пойдет, я сворачиваю в кухню и, приготовив себе чай, не особо задумываясь, варю для него кофе. И – возвращаюсь к нему, садясь напротив, ставлю кружку перед ним. Клинт с удивлением поднимает брови, но – молча отпивает глоток, я лишь пожимаю плечами, - Эта бурда когда-нибудь убьет тебя.
- Иногда плохой кофеин лучше никакого, - он смотри в чашку, не зная, что еще сказать.
- Что-то нарыл? – киваю на документы, лежащие перед ним
- Кое-что, - соглашается он, не отрывая взгляда от меня, - И мне не нравится – как это выглядит. Все слишком просто.
Я ловлю себя на том, что думаю о вкусе кофе на губах, остающемся после нашего поцелуя, с трудом заставляю себя сконцентрироваться, - Думаешь, мы что-то упустили?
- Если бы я знал, - говорит он, находя мои глаза. Я вижу в них тоже выражение, что и всегда – беспокойство, забота, желание – стоит мне лишь шагнуть навстречу и – мы снова окажемся у ближайшей стены. Прячусь за чашкой с чаем. Он едва слышно выдыхает, я поднимаюсь – к выходу идя, - Нат, - нагоняет меня его голос, - Спасибо… Развернувшись, ловлю его взгляд, - Клинт… Я…, - он ждет – напряженно и молча, я кусаю губы, не зная – как объяснить ему… - Нас спасает сигнал тревоги.
Старк и Роджерс в Белграде и им необходима тактическая поддержка. Мы вылетаем семь часов спустя, а – единственное, о чем я могу думать – мы не закончили наш разговор.
План неоригинален и прост, бывали и хуже. Тони и Стив преследуют колонну в десяти километрах к северу от Белграда, а нам предстоит попасть на фабрику в промзоне, где – предположительно, находятся нужные нам документы.
- Хорошо, - голос Клинта в комлинке успокаивает меня, - Я на точке, вижу тебя. Как обстановка?
- Все спокойно, - без особого труда попадаю на охраняемую территорию, что уже настораживает, - даже слишком. – Здание офиса чуть в стороне от проходной, почему-то совсем нет людей. Внутри тоже как-то пусто и тихо, контора тут же, на первом этаже. Мои инстинкты бьют тревогу – не может важная документация быть так легкодоступна!
- Клинт, - открываю и закрываю конторские шкафы, в третьем по счету – кипы чистых листов, - Это ловушка, они ждали, что мы придем! – Уйти просто не успеваю – дверь расстреливают практически в упор, удача, что конторская мебель, в основном, металлическая. Опрокидываю пару шкафов, создавая импровизированную преграду, и связываюсь с Роджерсом, - Кэп, нужна поддержка огнем.
- Мы немного заняты, мисс Романофф, - голос Старка пробивается сквозь звук выстрелов, - маленький военный конфликт, ничего серьезного – парочка модифицированных танков.
- Вы попали в засаду? – Стив прорывается сквозь бормотание Тони.
- Да, - реагирует Клинт, - они прятались на нижних уровнях, - он прерывается на перестрелку, - и теперь нас окружили. Нат, ты как?
- Выбралась, - отвечаю я, огибая стоянку для служебных машин. Гнездо Клинта на здании напротив и, похоже, все, кто упустили меня – переместились к нему, - А у тебя – проблемы…
- Переживу, - отрезает он. Ну да – конечно, он-то переживет, а вот я – вряд ли. Отставляю в сторону разумные доводы по поводу самоубийственности собственной идеи, - Старк, Кэп, можете прикрыть?
- Через пять минут, Романофф, - откликается Тони, Стив тоже что-то еще говорит, но я уже не слушаю
- Через пять минут будет уже поздно, - Клинт понимает, что я хочу сделать секундой раньше меня, - Нат! Не смей!!
- Заткнись, Бартон! – отвечаю ему, ныряя под прямой огонь противника…


***
Я забываю дышать, вслушиваясь в звуки выстрелов внизу и пытаясь уловить ее дыхание в комлинке. Моя Нат идет сквозь строй, как горячий нож сквозь масло. Расчищаю ей проход – приканчивая парочку засевших на ее пути снайперов оставшимися стрелами, и вот она вваливается на мой аванпост через слуховое окно, взрывная волна, сметающая большую часть здания под нами, следует за ней.
- ИДИОТКА! – кричу на нее, чувствуя разрывающий душу страх – за нее, - Безрассудная и сумасшедшая! Ты хотя бы изредка мозги включай.
- Что тебя не устраивает, Бартон? – она вытряхивает строительную пыль из волос, - Тебя же это заводит, - она права, но я не намерен это признавать. Мое гнездо чудом удерживается на одной из несущих колонн, часть стены снесена взрывом и, если постараться, то вполне можно уйти, спустившись по веревке вниз.
- Какого черта ты не дождалась поддержки? – я фиксирую веревку, пока она съезжает по ней следом за мной.
- Тебя надо было прикрыть, - отвечает она, спрыгивая рядом, - Весь день будешь на меня злиться?
- Стоило бы, - оглядываю ее с головы до ног, привычно отмечая новые повреждения, - Тебя бы надо перевязать, порез на ноге неприятный.
- Переживу, - отмахивается она, чуть улыбаясь, - Мы разговариваем…
- Точно, - выглядываю из укрытия, но нас некому ждать, - Видно, мне чаще надо попадать в засады, ведь именно так я могу привлечь твое внимание.
- Хочешь что-то сказать, Бартон? – мы разделяемся, скрываясь за зданиями по обеим сторонам улицы, пытаясь благополучно добраться до точки эвакуации.
- Вообще-то, да, - отвечаю я, налетая на очередную засаду, начинаю отстреливаться.
- Я пошутила, - слышу в комлинке, ее поддержка огнем решает все в мою пользу, и мы двигаемся дальше
- А я – нет, - понимаю, что время для объяснений самое неудачное, а с другой стороны – какого черта, у нас не выходит в мирной обстановке, возможно – под обстрелом все будет иначе. – Я думал…
- Сейчас не время, Клинт! – теперь под огнем она и я беру на прицел нескольких из ее целей
- Кругом свистят пули, шансов выжить – почти нет, - снимаю снайпера в окне дома напротив, - По-моему, обстановка самая располагающая, нет?
- Ну – давай, - выровняв дыхание, она появляется на той стороне улицы, двигаясь со мной параллельным курсом
- Мне не понравилось – как мы закончили тот наш разговор.
- Там никому не нравилось, - доносится невнятный ответ, звуки выстрелов – она явно выпустила полную обойму, - Поэтому мы здесь – убийства это лучший способ справиться с… - помехи связи не дают мне услышать конец, я оглядываю противоположную сторону улицы, убеждаясь, что с ней все нормально
- Ну, раз мы оба здесь, - продолжаю я в комлинк, - думаю – пришел мой черед высказаться.
- О чем ты?
- Тот разговор - я ведь так и сказал, что думаю, - немного меняю направление, - У тебя – трое на шесть часов, кстати.
- Вижу их, - отзывается Нат, - Ты прямо сейчас собираешься это обсуждать?
- А что – время идеальное.
- Боже, ты серьезно, - я даже вижу, как она закатывает глаза, - Да, Клинт, не поможешь?
- Сейчас, - выпускаю пару стрел, позволяя ей перебраться на мою сторону. Теперь нас разделяет только стена. И – краткая передышка может быть единственным шансом все расставить по местам. – Пожалуй, это самый подходящий момент – когда я могу сказать тебе это, потому что ты слишком занята отстрелом наших врагов и не станешь пытаться убить меня.
- Сказать – что? – она нервничает, голос выдает ее с головой.
- Что – люблю тебя, Таша, - на выдохе произношу я, - Всегда любил. Всегда буду. Я говорю это – не для того, чтобы уязвить тебя, не для того, чтобы привязать чувством вины или долга. Просто – чтобы хоть раз произнести это – вслух. Мы – партнеры и друзья, и я не хочу, чтобы это изменилось. Решать – тебе. Я больше не затрону эту тему, если ты считаешь это ошибкой, – выпускаю еще одну стрелу с взрывающимся наконечником, и мои последние слова тонут в огне. – Для протокола, - негромко продолжаю я, - Я это ошибкой НЕ считаю.
Она долго молчит, слишком долго, - Думаешь, мы могли бы…
- Ты знаешь, что мы – можем, Нат! – я обхожу, наконец, эту треклятую стену, что разделяет нас, оказываясь с ней лицом к лицу, - Мы прекрасно справлялись все минувшие пять лет. Что так напугало тебя?
- Возможность тебя потерять, - с отчаянной решимостью, в которой я вижу свою прежнюю Нат, отвечает она, - Я не знаю… Не умею с этим жить…
- Я тоже, - отзываюсь я, сжимая ее плечи, - Но – мы не созданы для “нормальной” жизни. Мне не нужна – “нормальная” жизнь. Мне – нужна ты.
Металлический стук по каменному полу раздается слишком близко – мы оба реагируем недостаточно быстро, взрыв брошенной гранаты накрывает нас.
Дым и пыль медленно оседают вокруг – очнувшись, я быстро, насколько позволяет измученное тело, оглядываюсь в поисках Наташи. Вот она – поблизости и, если приглядеться, видно, как она дышит. Значит – жива. Этого достаточно – пока. Вертолет прибывает пару минут спустя, нас грузят – деловито, без сантиментов. У меня сломана нога, а у Нат – кажется, ничего слишком серьезного нет, потому что – когда вертолет поднимается, она сползает со своего места, склоняясь надо мной, медлит пару секунд – выдерживая пристальный мой взгляд. Поцелуй длится гораздо дольше положенного – ее губы нежно ласкают, возвращая родное, знакомое до мельчайших деталей, чувство дома. Я приподнимаюсь на локтях и одной рукой обнимаю ее, притягивая на себя, - Это значит…? – не отвечая, она переплетает пальцы с моими, вся словно врастая в меня. Я закрываю глаза, просто ощущая ее так близко, мою Нат. Теперь точно – МОЮ.



Эпилог
***
Полгода спустя…

Торжественное открытие Башни Старка – снова. На этот раз никаких шумных вечеринок и громких гала-концертов, просто – тихий ужин небольшой компании людей, связанных определенными обстоятельствами.
Бог из другого мира, наслаждающийся всеми открывшимися ему возможностями нашего, ученый-экспериментатор, продолжающий работу по управлению собственным гневом, суперсолдат, приспосабливающийся к новому для себя миру, он сам – гений, миллионер, плейбой, филантроп – по собственному определению – Тони задерживает взгляд на двоих, стоящих немного особняком. Эти двое – одиночки, шпионка и снайпер, но именно это и спаяло их вместе, навсегда. Да на Бартоне практически стоит штамп «Собственность Черной Вдовы». И лишь такой кретин, как «Северный Олень» с предгорья Асгарда, самонадеянно решив, что он – Король Мира, мог попытаться разорвать эту связь, и Наташа перевернула небо и землю, возвращая свое. В какой-то мере, лениво размышляет Старк, наблюдая за парой первоклассных убийц, именно благодаря ее усилиям мы все сегодня здесь.
- Сегодня никаких громогласных заявлений, Старк? – Тони, засмотревшись, и не замечает подошедшего сзади Роджерса, - Ты нынче какой-то тихий. – Следуя за его взглядом, он улыбается – Клинт и Наташа слушают Тора, который с явным недоумением делится своими впечатлениями о различности в способах ухаживания здесь, у нас и в Асгарде. Наклонившись, Бартон что-то шепчет ей на ухо и к всеобщему удивлению Наташа разражается громким смехом, а после – прислоняется к его плечу, сокровенно улыбаясь, - Как думаешь – это любовь?
Тони смеривает его снисходительным взглядом поверх очков, - Я ученый, мой друг, не романтик. Я оперирую фактами, - он снова возвращается к «предмету исследования», - Так что ты думаешь – они встречаются, тайно женаты или просто – трахтибидохаются время от времени, для поднятия боевого духа?
- Чтобы там ни было, Старк, - тихо откликается Стив, явно не в своей тарелке себя ощущая от этого разговора, - Это их дело.
- Очень может быть, - кивает Тони, - но мне скучно и ты не остановишь меня от принятия ставок. Как насчет десяти баксов – твое слово?
- Нет уж, уволь, - отрицательно качает головой тот, - Предпочитаю не быть убитым во сне профессиональным киллером родом из России
- Трусишка, - подводит итог Старк, Стив приподнимает брови, - Скорее – разумный человек, - наклонившись, он переходит на конспиративный шепот, - Но – если бы играл – то не ставил бы на брак. Предложения, мне кажется, еще не поступало. Хотя – Бартон об этом размышляет.
- Думаешь, мы скоро получим приглашения? – оживляется Тони, - Я знаю отличное место в Вегасе.
- Вряд ли нас это коснется, - Роджерс опять улыбается, глядя на них, - Когда это случится – мы не будем знать. Не их стиль.
- Как это ни печально, - неохотно кивает Тони, - но ты прав, кэп. Но я все равно – принимаю ставки, это – твоя?
- Старк, - укоризненно покачав головой, Стив отходит. Тони бормочет ему вслед, - Ничего, подумай, поразмышляй. Никакой спешки – я буду здесь.
Он снова оглядывает комнату – его подопечные отошли в дальний угол и о чем-то тихо переговариваются там. Странная они, все-таки, пара. А с другой стороны – никак иначе это все закончиться не могло. И Роджерс прав – то, что есть между ними, пусть между ними и остается.
Наверное, поэтому Наташу никогда не называют «девушкой» Клинта, делают вид, что не замечают их постоянных взаимопроникновений в личное пространство друг друга или - случайно задержавшегося чуть дольше положенного взгляда на ее лице. Никто в здравом уме не фиксируется на том, где находятся его руки, когда он думает, что никто не видит их или как она водит пальцем по его руке, когда они обсуждают очередную миссию. Или – если они целуются в укромном уголке коридора, возвращаясь с миссии или уходя на нее – все равно, все об этом молчат. Потому что – это “только для твоих глаз”, даже если – очевидно всем. И даже сейчас, среди соратников, они – замкнутая внутри себя система, мир для двоих...

@темы: Jeremy Renner, Scarlett Johansson, Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow, Гифки

---

Будапешт

[ishvaria]

И меня это не миновало. Будапешт - моя версия развития событий.

Автор: ishvaria
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Название: Будапешт
Персонажи/Пейринг: Клинт Бартон (Соколиный Глаз)/Наташа Романова (Черная Вдова)
Рейтинг: R, местами NC-17
Жанры: Ангст, Драма, POV
Размер: Миди
Дисклеймер: Все мимо
Статус: закончен
Примечание автора
“The closest thing I could really link to was Scarlett [Johansson’s] character, Black Widow, because they have a history. And that definitely plays in the movie, I think. And obviously, you can’t go into too much just because there’s so much story to tell, but you definitely get a sense that they’re connected, and that there’s something really, really important that ties them together.”
Jeremy Renner





Глава 1

***
- Так – что было – в Будапеште? – Тони насытился, и теперь искал развлечений. Соцопрос на тему «Инициатива «Мстители». Вы – за или против?» ожидаемого увеселения не принес, потому – он принялся за «не–раз –лучников». Бартон делает вид, что – не расслышал его, Наташа – пытается уничтожить взглядом, самодовольная усмешка скользит по его лицу, - Но вы же в курсе, что нам по комлинку все было слышно, да?
- Твои вопли, когда Тор вызвал молнии – донеслись до всех, - неожиданно фыркает Клинт, все также головы не поднимая.
- Так вот что это было! – Стив, ухмыляясь, откидывается на спинку стула, - А я думал – где-то кошке хвост прищемили.
- Большая честь, что Человек из железа сложил обо мне балладу, - бог-громовержец горделиво расправляет заляпяный шаурмой плащ, - чтобы воспеть мои подвиги. У нас в Асгарде менестрели сочиняют баллады после каждой битвы, - он чуть голову склонил в сторону сконфуженного Тони, - Благодарю тебя, Человек из железа.
- Да я…, это… - пока тот что-то мямлит, пытаясь правдоподобное объяснение подыскать, все безудержно смеются, - нет – серьезно, я вовсе не… Брюс, неловко сняв очки, вполголоса поправляет, - Согласитесь с его версией, мистер Старк. Тони чуть нервно на него косится и кивает, - Мне просто неловко принимать благодарность – за то, что шло от сердца, - явно в себя придя, он с удовольствием потирает руки, глядя то на Бартона, то на Наташу, - Ну, так что случилось в Будапеште, мальчики и девочки? Молчание темным облаком повисает над столом, - Нет, я так не играю, - Старк нажимает несколько кнопок на часах, - Как вы думаете, агент Романофф, у нас с Джарвисом получится еще раз взломать архивы вашего агентства?
Мгновенный обмен взглядами с Бартоном и Наташа пожимает плечами, - Вы на многое способны, мистер Старк, вы нам не раз это сегодня доказали. Действуйте.

Отчет, классифицируемый как «особо секретный» в архивах агентства Щ.И.Т. под кодовым наименованием «Будапешт», ничего особенного в себе не содержит. Длинный и подробный, где шаг за шагом описаны действия агентов Бартона и Романофф по изъятию информации и эвакуации засекреченного источника военного блока Венгрии. Операция внедрения была провалена, прикрытие агента Романофф нарушено, что повлекло за собой угрозу жизни обоих агентов и невозможность эвакуации источника. После нескольких неудачных попыток наладить связь с агентами, была послана специализированная группа зачистки, которой удалось благополучно вернуть агентов назад. Отчет и приложенные к нему документы признаны удовлетворительными и сданы в архив, с неограниченным сроком хранения и невозможностью разглашения, конфискации или ликвидации по каким-либо причинам

- Ясно, - Тони демонстративно отключает связь с Джарвисом, - Мы в отчете ничего интересного не найдем – стандартная процедура.
- Но, - Наташа плечами пожимает, стараясь с Клинтом глазами не встречаться, - это, действительно, так. Ничего необычного в Будапеште НЕ случилось. Все было – как всегда…
- Дай угадаю, - ехидно перебивает Тони, - Ты сидел где-то на дереве, постреливая из своего лука, а Наташа бегала вокруг в своем весьма соблазнительном костюме, избивая и убивая всяких нехороших людей.
- Ну – как-то так, - подтверждает она, вновь пересекшись с резким взглядом Бартона, Тони возмущенно хлопает ладонью по столу, - Прекратите! Вы с вашей этой игрой в «гляделки» нас всех достали! Мы могли бы поверить, агент Романофф, что все было именно так. Однако, в ответ на ваше «…очень похоже на то, что мы пережили в Будапеште…», наш Леголас не откликнулся - «…слушай, точно, как я сразу и не сообразил…», - он очень удачно сымитировал Бартона. - Он сказал - «…мы помним его по-разному…».

POV Наташа
Закат заливает город пронзительным желтым светом, это напоминает мне далекое детство – только дома, в стране, которой больше нет, в городе, сменившем имя, над бесконечной рекой, бывали такие закаты.
- Что высматривает моя женушка? – его руки, крупные и надежные руки лучника, ложатся на мою талию, - Вон та плоская крыша, - говорит он, подбородком указывая за окно, - на северо-западе, самое выгодное место для аванпоста. – Стук в дверь прерывает его, возвращается он с двумя упакованными в целлофан вешалками, - А – костюм – для кого?
- Для тебя, - радуюсь ревнивым ноткам в его голосе, - других кандидатов, по крайней мере здесь, не наблюдается.
- Зачем мне – на крыше – костюм? – вопрошает он, снова обнимая меня.
- На крыше он, действительно, никчему, - я накрываю его ладони своими, - Ты пойдешь со мной.
- В дом посла, на прием? – уточняет он, - Уверена? А кто тебя прикрывать будет?
- Ты, конечно, - как замечательно – просто откинуть голову немного назад, на его плечо и закрыть глаза, давая отдых инстинктам, - Ну, скажи мне – как жена объяснит отсутствие мужа – простите, посол, он все лучше видит на расстоянии, поэтому – сидит на крыше напротив.
- Но – план не предусматривает, - развернувшись, я закрываю ему рот, - План разрабатывают не полевые агенты, им – не понять.
- Хорошо, - он снова разворачивает меня лицом к окну, прижимая к себе, - Мы внутри – дальше?
- Встретиться с источником, забрать документы, - отвечаю я и добавляю, - Поскольку источник нам не известен, предлагаю взять информацию раньше него, - он веселится, - Ты вскрываешь сейфы?
- Нет, ну что ты, - хмурюсь я – не я – Вдова…
Бартон и смокинг – просто глаз не оторвать! Надо чаще выбираться на подобные миссии – где комфортно, тепло, роскошно и хорошо кормят. Мы используем мое обычное прикрытие, то, что было до Щ.И.Т.а. Вернуться год спустя оказалось просто, проще – чем уйти.. Натали Рашман – та, что может устроить все – от новых документов до полного уничтожения личности – в пределах этой вселенной, при соответствующей оплате, разумеется. Мужчина за моей спиной – фигура привычная, из-за их частой перемены – меня и звали Черной Вдовой. Ни одному из них я не доверила бы свою жизнь, кроме одного – которому она и принадлежит. Да, был еще один – но очень давно, в прошлой-прошлой жизни…
Дом посла заметен со всех концов квартала – поток подъезжающих дорогих машин привлекает внимание, а выходящие из них гости – и того больше. Кругом охрана – военные и полиция, так что – мимо не проедешь
- Мне не нравится такое количество людей в форме, - мрачно изрекает Соколиный глаз, так и порываясь бабочку распустить, - если сработает система охраны…
- Не сработает, - поворачиваюсь к нему, - ты мне веришь?
- Безоговорочно. Поправляю чуть сбившийся на сторону галстук-бабочку, - Тогда – прекрати дергаться и идем. А то мы даем ненужный повод для разговоров.
Он выходит первым и, обойдя машину, открывает дверцу мне, помогая выйти, - Моя дорогая, прошу, - глаза смеются, но нам обоим нравится эта игра. Посол и его жена встречают гостей, - Миссис Рашман, мы рады вам.
- Это взаимно, поверьте, - рефлексы включаются на автомате, правила хорошего тона не забываются, даже если очень стараешься стать кем-то другим. – Позвольте познакомить вас, - вполоборота киваю в сторону Бартона, - мой муж, мистер Аарон Кросс. Жена посла тут же вцепляется в моего Бартона, словно пиявка, под благовидным предлогом – «Идемте, я представлю Вас некоторым нашим гостям». Посол же принимается занимать меня, - Миссис Рашман, вы, кажется, занимаетесь искусством?
- Да, у нас несколько картинных галерей в Нью-Йорке, - по одному из вариантов легенды я, действительно, имею ученую степень искусствоведа, что недалеко от истины, - И к вам мы прибыли из-за аукциона в частной коллекции, который должен состояться завтра. Большая удача, что вы были столь любезны и пригласили нас сегодня сюда.
Говорю, а сама скольжу взглядом по залу, автоматически отмечая знакомые по ориентировкам Щ.И.Т.а лица, Бартон все еще – в цепких коготках жены посла – ничего, пусть помучается, ему это лишь на пользу.
- Господин посол, - прерываю того, вклиниваясь в паузу, - Мне говорили, у вас здесь есть один экспонат, приобретенный на Сотсби… - даю ему время самому определиться – по опыту знаю, что-нибудь обязательно найдется, а мне будет проще попасть в личную часть дома – под официальным предлогом.
- Нат, ты куда собралась? – голос Бартона в наушнике, разворачиваюсь, находя его в толпе – глаза злые, тревожные. Качаю головой, - за объектом. Возьму и вернусь. Будь здесь.
- Стой, - он отходит от безумолку трендящей хозяйки вечера, - А если что-то случится?
- Да что? У нас надежное прикрытие, до точки встречи с источником еще полчаса, - я стою спиной к залу, у окна, в темном стекле все – как в зеркале, неожиданно среди гостей мне мстится… нет, этого не может быть…он мертв, погиб очень-очень давно… Резко развернувшись, попадаю в руки Бартона, - Что? Кого ты видела?!
- Никого, - мой взгляд все еще блуждает по залу за его спиной, тщательно фиксируя лица – нет, не он…, - Просто обозналась. Пусти – это неприлично.
- Мне наплевать! – он еще крепче прижимает меня к себе, - Давай отменим, ты не в форме.
- Со мной все в порядке, - отталкиваю его я, - Надо идти, время уходит – за обстановкой следи. Господин посол…
Зал, куда привел меня хозяин дома, напоминал музей, - Прошу, миссис Рашман, здесь редко бывают такие прекрасные гостьи.- Улыбаюсь почти на автомате, - Благодарю, господин посол, - заигрываю тоже рефлекторно, по укоренившейся привычке – так проще работать с объектом. Соколиный Глаз на связи, я слышу его в комлинке.
- Вы меня простите, госпожа Натали, - он берет меня за руку, отводя к одной из роскошных витрин с чем-то чрезвычайно редким и дорогим, - Интересующий вас экспонат – в надежном сейфе и мне не хочется вас убивать – после того, как вы, случайно, подглядите метод его открытия.
Делаю вид, что оценила его чувство юмора и изображаю глубокую заинтересованность предметами в витрине. «Какое великодушие», - фыркает Бартон в наушнике, - Он – джентльмен, – парирую я,- не то, что некоторые из присутствующих «Да уж», - соглашается Соколиный Глаз, - «Ты мало похожа на джентльмена». – За обстановкой следи! – напоминаю я, - Там минут через десять, по моим расчетам, наш объект объявиться должен.
- Ну, вот, Натали, - посол уже откровенно фамильярным стал, - Прошу сюда.
Сейф напоминает еще одну выставку, однако – здесь экспонаты просто разложены по определенному порядку, а не так, что бы ими любоваться. Я осторожно усаживаю господина посла на пол неподалеку от входа – мой фирменный коктейль из снотворного, успокоительного и обезболивающего на всех действует одинаково, теперь – за дело. Из предварительного отчета аналитиков следовало, что информация, которую предложил нам объект за свою эвакуацию, лежит в этом самом сейфе. Венгрия, после выхода из соцлагеря, стала весьма лакомым кусочком, от которого многие хотели бы – ломоть покрупнее. И – база данных оборонного комитета – вполне себе достойный предмет для обладания. Картины, драгоценности, банковские облигации…, ага – нашла!
- Флешка – у меня, - сообщаю Бартону, аккуратно обходя посла – он придет в себя не раньше, чем минут через двадцать, с головной болью и легкой амнезией. Ну, не убивать же его, в самом деле – потом Фьюри занудит!
- Спасибо, Наташа. Не успеваю среагировать – игла входит в предплечье и препарат мгновенно начинает действовать – вокруг все тускнеет, голос настолько знаком, что мне страшно, пытаюсь сфокусироваться, - Алексей?..., но темнота меня опережает…
- Нат! Нат, черт возьми, очнись, ты меня слышишь? – меня больно бьют по щекам, - У нас нет времени на твои обмороки, Романофф! – следующую серию ударов я не пропускаю.
- Он активировал сигнализацию, - я сажусь – голова еще плывет, но настойчивый звук сирен, открытый сейф и посол у его входа в отключке – совсем безрадостная перспектива.
- Кто? Кого ты видела? – настойчиво повторяет Бартон, я качаю головой – недостаточно для полной уверенности, а делиться моими впечатлениями можно будет и в отеле, - Не сейчас, Бартон. Надо уходить – разберемся после. Объект?
- Его не было, - он выглядывает в окно, - не выйдет – решетки, высадить не успеем.
Мы выходим в коридор и, хвала богам, успеваем за секунды до появления охраны. Удачно изображая парочку, намеревающуюся заняться непристойностями в публичном месте – смываемся с вечеринки.
- Так кто тебя обыграл? – животрепещущий вопрос снова на повестке дня. Бартон тормозит где-то в городе, в каком-то узком переулке, где преследователи будут видны за милю, - Ты ведь кого-то узнала на приеме.
Качаю головой – все это слишком невероятно, чтобы правдой быть, - Нет, никого. Видимо, тот, кто вышел на связь со Щ.И.Т.ом - наш объект – следил за нами, воспользовался ситуацией и забрал то, что обещал нам отдать. Теперь остается только ждать, ведь отбытие в теплые края для него все еще актуально.
- Ты ведь помнишь директиву № 14, - не глядя на меня, произносит Клинт. Еще бы – мне ее не помнить! Объект, угрожающий безопасности, должен быть уничтожен. – Хочешь сказать, - я заставляю его повернуться, - директор снабдил тебя особыми инструкциями?
- Это не было основным планом действий, Нат, - как бы оправдывается он, - все на наше усмотрение.
- Как великодушно – со стороны директора! Прямо – милосердие господне! – я выхожу из машины, громко хлопая дверью, - Может, он и в моем случае – дал тебе пространство для маневра?
- Нет, - ухмыляется Бартон, - Тебя была директива «устранить». Нат…
- Нет! Я не хочу! – возвращаюсь в машину, - едем в отель.
Дверь нашего номера приоткрыта. Мы оба – на изготовке, я вхожу первая, Бартон следом, - Тебе не понадобится оружие, Наташа, - тот же голос – боже, я схожу с ума! – Я не причиню тебе вреда – никогда, ты же помнишь. И твоему партнеру – тоже…
Останавливаюсь у стены – ноги просто не слушаются, как я еще сохраняю выдержку – сама не представляю, Бартон настороже, переводит взгляд с нашего полуночного гостя на меня и обратно, - Кто это, Нат? Вы знакомы.
- Да, - киваю, на объяснения нет сил, да я и сама не понимаю – как? – Это – мой муж, Алексей Шостаков. Он погиб – много лет назад.



Глава 2

***
Трудно возражать таким аргументам. Наташа собирается с мыслями, пока Тони нетерпеливое ожидание демонстрирует, - Ну, как – нет ответа? Может – помощь зала, агент Романофф? Или – звонок другу?
- Все было, как она сказала, Старк, - неожиданно вмешивается Бартон, - за исключением одной крохотной детали, - их с Наташей глаза, наконец, встречаются – она чуть заметно кивает, - Она погибла, - вся команда в немом изумлении воззрилась на него, он поднимается, с грохотом отодвинув стул, - Вы ведь это хотели услышать, да, Тони? Что-нибудь эдакое, в духе Инициативы «Мстители». Наташа. Погибла. Вот что случилось в Будапеште.

POV Клинт
Алексей Шостаков. Ее МУЖ. Да, помню – из досье, но это было невероятно давно, еще до КГБ и всей этой кутерьмы с сывороткой имени Капитана Америка. Что за бред – откуда он взялся, почему именно сейчас?!
Этот вопрос, и пара-тройка похожих, тревожат и мою Нат, - Алексей, как? Тебе удалось выжить и все это время…
- Наташа, давай отложим этот разговор, - мягко перебивает он и, на русский перейдя, они о чем-то спорят. Я ухожу в другую комнату – там наше снаряжение и оружие. Обстановка по-соседству накаляется все больше – голос Наташи уже звенит, еще немного – и перейдет в ультразвук. Мат, во всяком случае – то немногое, что я понимаю, сыпется через слово, - Ты не хочешь говорить об этом сейчас, а я – не буду говорить об этом потом! – она громко хлопает дверью ванной, - Бартон, твою мать, куда ты, черт побери, улетел?!
- Не буянь, Нат, - возвращаюсь назад, - давай послушаем твоего…, Алексей?
- Вам ведь нужно знать – почему я, - он стоит за креслом, опираясь ладонями на спинку, - подставил Наташу – в доме посла, и забрал флешку себе? – я молчу, ожидая продолжения, - Согласитесь, мистер Кросс, в этой ситуации без страховки не выжить. А флешка – моя страховка того, что вы возьмете меня с собой, а не оставите здесь. – Наташа выходит из ванной, остановившись в дверях, - Я не могу вернуться, нет, не так – мне некуда возвращаться, как и тебе, Наташа. Той страны – больше нет, и мы, словно осколки Атлантиды. Остаться здесь я тоже не могу – меня ищут и очень плотно обложили. Решил поискать заработка «за бугром», ваш Щ.И.Т. показался удачной идеей.
- Щ.И.Т. – не занимается благотворительностью, - опережает меня Нат, - и попасть в ряды ее агентов – не просто.
- Но – ты ведь агент Щ.И.Т.а, - возражает Алексей, она, переодеваясь на ходу, уточняет, не глядя на меня, - У меня особого выбора-то не было. – платье, в котором она была на приеме, валяется на кровати, на ней уже привычный комбинезон – молния впереди еще расстегнута, - Алексей, ты сказал – тебя обложили, уверен, что избавился от наблюдения?
- Нет, - я вскидываюсь одновременно с ней, - И даже больше – они скоро будут здесь.
- Ты кретин, Лекс! – она снова переходит на русский, но тут вклиниваюсь я, - Ребята, кто чего достоин – обсудите на базе. Нат, мы все равно должны были его привезти, нет разницы – под каким соусом. Директор разберется.
- Не хочу вносить диссонанс в ваши столь трогательные отношения, - встрял наш объект, - но сюда скоро нагрянут гости и в офигительно-большом количестве.
- Да ты что, - язвительным тоном переспросила Нат, заканчивая экипировку, - Ты стрелять-то не разучился, Лекс?
- Увидишь, Наташа, - как-то неопределенно отзывается он, глядя в окно. Мы на пятнадцатом этаже нового отеля и вид на город очень подробный.- Скоро. Очень скоро.
Подхожу к окну, мне не надо напрягать зрение – я лучше вижу на расстоянии, - Нат, нас обложили. Кажется – со всех сторон.
- Ты нас сдал, Лекс!? – мне слишком хорошо знаком этот ее взгляд – глаза Черной Вдовы, ее любимый пистолет уже нацелен ему в голову, правда – он об этом не подозревает, не должен подозревать…
- У меня не было особого выбора, - повторяет он ее слова, подходя ближе и без труда разоружая ее, - Не забывай, меня твои фокусы не впечатляют.
- Правда?- Вдова изгибается, ускользая из его рук, и также неожиданно возникает позади него – с тонкой проволокой, обмотанной вокруг его шеи – нить Вдовы, недавняя разработка, - Как думаешь, Лекс, тебе будет трудновато разговаривать с оторванной головой?
- Ты меня не убьешь, - с олимпийским спокойствием возражает он, Нат фыркает, - Если рассчитываешь на наше «общее прошлое» - то зря.
- Мне не свойственна ностальгия, Наташа, - он улыбается, не делая попыток освободиться, - Тебе ли этого не помнить. Все дело – в данных на флешке. Расшифровать их могу только я.
Все это время я не вмешиваюсь – Нат сама в состоянии разобраться с бывшим мужем, но – теперь самое время, - Придется тащить его с собой, Нат. Нат! Отпусти его. У нас – компания.
- Предлагаю, пока не поздно, уйти из номера, - в пространство произносит наш объект, - на крыше будет легче определиться с вариантами отхода. У вас ведь уже есть точка эвакуации?
Конечно, точка эвакуации у нас есть, но не передавать же ее объекту, да еще и с сомнительной репутацией. Мы с Наташей переглядываемся и решение принимаем одно, - Идем по пожарной лестнице, там будут искать в последнюю очередь.
На крыше отеля – ветрено, укрыться можно лишь рядом со входом, дверь я не фиксирую и она захлопывается за нами.
- Сигнал глушат, - сообщаю мрачно я, пытаясь поймать маячок вертолета, - Придется перемещаться.
- Давай разделимся, - говорит она, - какой смысл таскать Алексея за собой? Иди – дай сигнал, пусть будут на подлете.
- Вы справитесь? – бросаю взгляд вниз – ребята там явно активизировались, - Если что – уходите через крыши, на точку два, договорились, Нат? И – без фанатизма, идет? - Она соглашается неохотно, - Постараюсь оставить кого-нибудь для тебя.
Я не успеваю уйти – бой начинается раньше. Пустой номер обнаружили и теперь пытаются прорваться к нам, на крыши соседних зданий загнали снайперов и лупят по нам бесприцельным огнем из окон домов напротив.
- Нам не выйти! – Нат отстреливается, прикрывая, пока я перезаряжаю наконечники стрел, - Нужно убрать глушилку и вызвать вертушку сюда!
Киваю, выглядывая за парапет – вон она, в двух кварталах отсюда, я вполне достану ее – прицеливаюсь и вижу траекторию пули, летящей к нам – прямиком в Алексея. Сбить не успею, мелькает в голове, а Нат уже оттолкнула своего благоверного, подставившись сама, - Не благодари, Лекс, - слышу я, когда подлетаю к ним - рана не очень серьезная, но кровь не останавливается слишком долго, - Это не ради тебя.
- Понимаю, Наташа, - с плохо скрываемым сарказмом произносит он, с интересом разглядывая нас – меня и ее, - Прямо горишь – на работе.
Она сжимает челюсти и смотрит в сторону, пока я перебинтовываю ее и колю препараты из супер-аптечки – нам всем это выходит боком, потом.
- Я видел, где у них синхронизатор, - отвечаю на невысказанный вопрос, - и смогу добраться. Но – как оставить тебя с ним?
- Все будет нормально, Клинт, - уверенно откликается она, - Иди. Без вертушки мы не выберемся.
Попасть в соседнее здание удается только с третьей попытки – потратив на пару снайперов несколько драгоценных стрел, остальных прозаически пристреливаю из их же оружия. Кабинеты, коридоры, переходы, снова кабинеты – так проще передвигаться, чем по открытой местности и, нарвавшись на противника, имеешь небольшую фору. Синхронизатор сигналов я уничтожаю, выпустив стрелу со взрывателем в наконечнике и – следом, еще одну. Передатчик, наконец, заработал и группа поддержки обещалась быть через семь минут. Поднимаюсь – вернуться и забрать Нат и наш объект. Взрыв на крыше отеля после записали в разряд бытовых – у них там газопровод проходил, оказывается… Заревом освещает весь квартал и парочку ближайших к нему, а мне кажется – я вижу огненные волосы, сгорающие в пламени взрыва. Таша… Погибла. Я видел, как взрывной волной выбросило за парапет и швырнуло в узкий пролет между домами две человеческие фигуры. Никто не выжил.
Так же решают и те, кто устроил все это – собираются и исчезают в ночи незаметно и неслышно – без суеты. До вертушки еще три минуты – целая вечность. Для чего я возвращаюсь туда – не знаю. Ноет в груди, мы никогда не говорили о…об этом. Нат считает себя моей должницей – и отдает, чем может. Я… просто люблю ее, вот и все. Но теперь – теперь уже ничего не будет…без нее… «Клинт…» - откуда-то из-за края доносится до меня, она там – держится за абсолютно ровную стену, кажется, уже ногтями, - НЕ ВЗДУМАЙ ОТПУСКАТЬ! – выдавливаю я, пытаясь дотянуться – нет, не получится, - ТАША, НЕ ОТПУСКАЙ! – лук лежит неподалеку, там, куда я его отшвырнул. – Только держись, - молюсь я про себя, протягивая ей лук, - Хватайся и тянись, - она стонет – рана снова кровоточит и сильно, но все-таки доползает по стене до моих рук, и я вытягиваю ее наверх.
- Ты собираешься меня отпускать? – произносит она какое-то время спустя. Я немного отстраняюсь, заглядывая ей в лицо, - Нет, никогда. Ты против?



Глава 3

***
Наташа догоняет его только на следующем квартале, - Значит – это ты помнишь – мою смерть? - Бартон останавливается, в темноте не разглядеть выражения его лица, - А ты – что помнишь ты?

POV Наташа
- Я знал, что ты не пропадешь, - Алексей проводил задумчиво насмешливым взглядом Соколиного Глаза, - он любит тебя – знаешь?
- Это не любовь, Лекс. – привычно отрицаю очевидное я, - назови это как-нибудь иначе.
- Ты снова прячешься за определениями, Наташа, - он улыбается, - всегда боялась привязанностей.
- Знала, чем они могут обернуться, - огрызаюсь я, отстреливаясь от особо настырного стрелка из дома напротив, - И – похоже, была права. Ты ведь бросил меня – ради чего-то, каких-то своих идеалов.
- Нет, я погиб, - сообщает он вдруг, - вернее, Алексей Шостаков погиб при взрыве экспериментальной ракеты. А я – всего лишь его копия, клон с его воспоминаниями, но – не он, – в наступившей вдруг тишине это звучит особенно пронзительно. Я придвигаюсь ближе, - А зачем ты здесь?
- Случай, не более, - пожимает он плечами, - вот так все сошлось, что ты и я оказались в одной точке в сходных между собой обстоятельствах. Поверь, я не стал бы бередить раны, будь у меня другой выход.
- Это неважно – теперь, - неожиданно, даже для себя самой, отвечаю ему, - Все изменилось, я – другая.
- И – в сердце у тебя тоже другой. – говорит он, - ты это знаешь, я это вижу, почему же ты продолжаешь игнорировать это?
- Моя жизнь и так принадлежит ему, - перезаряжаю пистолет и прислушиваюсь к звукам выстрелов из здания напротив – Бартон идет к цели, - Мне нечего больше отдать.
- Любовь – это грозное оружие, - напоминает мне клон-Алексей, - а ничейного оружия не бывает. Пока все – так, как есть сейчас, вас легко в марионеток превратить. И ты, и он – сделаете все, чтобы спасти другого. Буквально – все.
- А если мы – объяснимся, - насмехаюсь я, - что изменится?
- Вы будете меньше рисковать.
- Значит, ты – он, мало любил меня? – Алексей усмехается, - Мы были очень молоды, и не знали цену Любви.
Взрыв я ощутила первой, но – сделать уже ничего не смогла, взрывная волна, словно цунами, подхватила нас. Я вцепилась в стену, будто пиявка, пытаясь сродниться с ней, Алексей висит на мне, - Нет! – я хочу заставить его перехватить руку удобнее, чтобы крепче держаться – я смогу, но – он все-таки отпускает, - Обещай мне, Наташа, что вернешься к жизни… - мои пальцы хватают воздух, от всех этих упражнений я сама едва жива – рана открылась и заливает руки кровью, отчего все становится еще более скользким… Черт, я не продержусь долго… Клинт… Каким чудом он слышит меня – не знаю, но столетия спустя он появляется надо мной – с абсолютно безумными глазами…, - НЕ ВЗДУМАЙ ОТПУСКАТЬ! – да я и не собиралась. Он вытягивает меня из пустоты на крышу, прижимает к себе, одновременно с этим руками проходится по телу, новые повреждения выискивая. Я не спешу освободиться – мне слишком уютно в его руках. Обещать вернуться легко на словах, испаривший в пламени взрыва призрак Алексея напомнил мне – о той Наташе, что была раньше. До – агентства Щ.И.Т. , до – Черной Вдовы, до – Бартона…
- Собираешься меня отпускать? – делаю над собой усилие, сводя все к плоской шутке, он отстраняется немного, ловя мой взгляд, - Нет, - говоря не о том, что держит меня сейчас в своих руках, - никогда. Ты – против?
Ответить просто не успеваю – те, кто так старательно выкуривали нас, в итоге – получили то, что хотели – наш вертолет сбивают на подлете, в темном небе еще видно зарево пожара, а нас с Бартоном увозят в фургоне, под охраной, в наручниках и мешках на голове.
Пыльно. Душно. Из-за этой дурацкой тряпки на голове совершенно теряешься в пространстве. Агентов учат с младых ногтей ориентироваться с завязанными глазами, полагаясь на остальные органы чувств. Именно поэтому все спецслужбы используют мешки – они перебивают запахи извне, создают звукоизоляцию и не дают видеть, куда тебя доставляют. Толчок в спину, звук закрываемых дверей, руки свободны и я стягиваю эту дрянь с головы – все волосы какой-то гадостью засыпали! Ну, конечно – камера, родная стихия, почти второй дом. Дальше последует – допрос, пытки и логичное завершение вечера. Хорошо бы выяснить – куда, вернее – к кому, мы попали. Если – в официальную внешнюю разведку, это плохо, но – не смертельно, если – в частные руки, нам с Бартоном не дотянуть до утра…
Сколько времени проходит – не знаю, я потеряла ему счет, окон в камере нет, только тусклая лампочка под потолком. Моя рана перестала, наконец, кровить, я, как могла, перевязала ее и успела даже задремать – когда дверь снова открывается. Понятно – начали с Бартона, внутренне собираюсь, однако – у наших хозяев явно иные планы. Вслед за измочаленным Бартоном в камеру вносят два стула и световые пушки. Твою мать – они вкатили ему очередную версию «сыворотки правды» и теперь намереваются очную ставку учинить. Меня эта дрянь в принципе не вставляет – после всех экспериментов нашей Конторы, а вот Клинт уязвим. Хотя Щ.И.Т. и использует новейшие разработки, но здесь как в хакерстве – ежедневно что-то новенькое. Если бы не Клинт в отключке, непременно бы воспользовалась этой кутерьмой, чтобы попытаться уйти. Нас привязывают к стульям напротив друг друга, он еще не очнулся – болевой порог у него высокий, но – организму это сложно объяснить, иногда он вырубается самостоятельно. Интересно – нам не задают вопросов, не представляются, не запугивают и не сулят гор золотых. Похоже – все ради процесса, то есть – нас, как мясо, маринуют перед тем, как зажарить на углях. Непонятно – кому это нужно, непонятно и любопытно…
- Вам любопытно, агент Романофф? – надо же, я говорю вслух, не замечала за собой, - Не тревожьтесь – это действие газа, аналогов в мире нет.
Приятный голос, обходительные манеры, легкий, едва уловимый, акцент – он выходит из темноты и я узнаю его – мой наставник из Конторы.
- У нас сегодня что – вечер встреч? – усмешка плавно сползает с лица, когда я чувствую, как ощутимо начинает вести голову и язык так и норовит что-нибудь растрепать, - Надо было предупредить, а то я не при параде
- Ничего, Наташа, мы займемся тобой, как твоим мужем когда-то, - почти с нежностью произносит мой учитель, - Ты снова станешь собой. Но – для этого нужно сделать кое-что, будет больно – невыносимо, иногда. Надо выдержать. Надо, чтобы сломался он, - указывая на Бартона, медленно проговаривает он, пристально глядя мне в глаза. Видимо – у газа гипнотический эффект, потому что я – киваю, хотя какой-то частью сознания понимаю, что меня программируют – грубо и банально. Входят какие-то люди, с виду напоминающие бухгалтеров – в очках, с чемоданчиками, деловито-настроенные, словно в офис пришли. И начинается многочасовая пытка – я не могу кричать, даже если бы и хотела, запрет на подсознательном уровне скрыт. Причиняя боль мне – они мучают Бартона, всем известный факт – мужчины на войне ломаются быстрее и проще, если в их присутствии измываться над существом, которое они должны были защищать. А уж если это существо вдруг было его партнером – так это вообще подарок свыше. Бартон колется спустя почти три часа и нас оставляют в покое.
- Нат… - сквозь кровавую пелену боли до меня долетает это его, - Нат!
- Нормально, - едва шевеля разбитыми губами, отвечаю я, - не ори, Бартон, и так голова трещит. Что ты им слил?
- Практически все, - равнодушно сообщает он, - меня достало героя изображать – твоей ценой.
- Нас пристрелят, как собак, - почти также отрешенно откликаюсь я, - попытайся выбраться. Вертушку сбили, так что Коулсон уже всех на уши поднял. Ты сумеешь.
- Я не уйду один.
- Черт тебя возьми, Бартон! – я дернулась, отчего в вывихнутом плече хрустнула кость, - Вернешься с подкреплением, я продержусь.
- Я не уйду без тебя, - повторяет он, - Таша, посмотри на меня - Поднимаю голову и сквозь слипшиеся от запекшейся крови волосы пытаюсь разглядеть его – глаза опухли и болят, у него видок – не лучше моего,- Мы. Справимся. Вдвоем – я и ты. Вместе.
Усмехаюсь уголками губ – больно, - Да ты оптимист, Бартон, - но, спорить с ним бесполезно, к тому же – как возражать тому, кому жизнью обязан. Пожимаю плачами – и снова, больно, - Попробуем…



Глава 4

***
Клинт чуть улыбается, - А ты уверена, что это было в Будапеште? Мне кажется, что…, - она чувствительным тычком под ребра заставляет его умолкнуть, - Я слушала твои бредни!
- Мои – что? Ох! – Бартон опирается о стену дома, возле которого они остановились, - Погоди, Нат, дай передохнуть.
- Что с тобой? И в кафе – ты еле двигаешься, - она фокусирует взгляд на его лице, - Знаю это твое выражение – где ты поранился, все серьезно, давно?
Спина, - с кряхтением повернувшись, он демонстрирует ей огромный, через всю спину по диагонали, кровоподтек, - Колчан. Я упал на него, неудачно приземлившись.
- Тебе на базу надо, срочно, - она подныривает под его руку, принимая часть веса на себя, и разворачивается назад, в направлении той забегаловки, откуда они пришли, - У него, может, внутреннее кровотечение, а он – мелодраматические разговоры ведет, идиот!
- Не бухти, Нат, - почти добродушно откликается Клинт, - не я это начал.
- Тот, кто начал – свое получит! – мстительно обещает она, помогая Бартону зайти внутрь и сесть. – База, это агент Романофф!
- Связи нет, агент, - директор Фьюри стоит в дверях, - почиваете на лаврах, господа?
Бартона увозят, остальные разбредаются сами. – Агент Романофф, жду к полуночи – отчет о миссии, - директор не шутит, - с полным анализом действий агента Бартона.


POV Наташа
Мы почти выбрались, когда нас все-таки настигают, Клинт практически несет меня на себе да еще умудряется отстреливаться. Его лук остался на крыше отеля, а мы – вообще неизвестно где.
- Нат, ты в состоянии постоять здесь пару минут, пока я разберусь с ними? – Бартон прислоняет меня к низкому парапету – мы снова на крыше.
- Я – в состоянии,- с трудом ворочая языком из-за вкаченных в меня различных сывороток, отвечаю я, - А если дашь мне пистолет, еще и уложу двоих-троих…
Он – смотрит, пристально и с необъяснимо-пронзительной нежностью. До меня доходит – наркотики, он все еще под их действием, хотя и сопротивляется, но – что-то все равно проскакивает. Мотаю головой, отчего тщательно выстроенная картинка перед глазами рассыпается на мелкие осколки, - Нет! Нет, Бартон, молчи! Знаю, тебе неизъяснимо хочется говорить – прямо словесный понос, не ведись! – он улыбается, а у меня бегут мурашки по коже, его губы так близко – он не спешит, медленно-медленно приближаясь, то и дело, скользя взглядом от моих глаз к губам и обратно, словно спрашивая – могу я? Можешь. Черт возьми – давно пора, я так долго этого хочу! Ты ведь знаешь меня, какая я – никогда не попрошу, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.
- А – если моя? – прямо в губы, разбитые и распухшие, спрашивает он. Оказывается, все это время мы – я говорю вслух, - Если твоя…, - мой взгляд ничуть не уступает его, - если – твоя, - повторяю я, так и не заканчивая, потому что – ему ответ известен – моя жизнь принадлежит ему вся, без остатка. И тут его прорывает, - Таша, послушай. Нет, не отворачивайся, смотри на меня. Я давно хотел тебе сказать – не мог…Сейчас не самый удачный момент да и мы – не в лучшей форме, но, может именно поэтому я и могу сказать тебе это – сейчас… - успеваю остановить этот поток движением руки, - Не надо, Клинт. Не произноси – вслух, нам обоим известно то, что ты так жаждешь озвучить. Пусть оно останется здесь, - кладу ладонь на его грудь, потом на свою, - и – здесь. Так надежнее.
Он снова целует меня, не так страстно, но – нежно, стараясь не причинить мне лишней боли, - Подожди меня здесь, хорошо? – чувствую в ладони знакомую тяжесть пистолета, рукоять еще хранит его тепло, - А куда ты собрался? – негромко уточняю вслед, он ухмыляется, - За своим луком, я же без него – все равно, что голый…
Спустя какое-то время я начинаю слышать его в комлинке, - Нат…, слышишь меня…прием… как слышно, ответь… - видимо, он благополучно вернулся в точку один, - Я все забрал, иду назад, буду через десять минут. Десять минут. Так много у меня нет – те, от кого мы благополучно смылись, просекли, что загнали меня в ловушку, в моем состоянии сейчас с крыши без посторонней помощи не уйти. Отстреливаю последнюю обойму, кретинка – надо было оставить одну пулю! Дверь на чердак успешно поддается давлению, открываясь – вот и все… Но возвращаться в ту милую камеру у меня нет никакого желания – пытки рано или поздно достигают своей цели, ломаются все… Я бросаю взгляд вниз – этаж пятый-шестой, вполне можно не разбиться насмерть… Низкий парапет вполне преодолим, даже в моем плачевном состоянии подвижности, еще шаг и… Падение не похоже на полет, это – выдумка, как и то чувство, что принято называть любовью. Тебя тянет вниз, к земле, и ты не способен хоть как-то совладать с этим процессом, шум в ушах от резкой смены давления кажется свистом встречного ветра и мыслей – нет, совсем, только с неимоверной скорость приближающаяся земная твердь…
- ТВОЮ МАТЬ! – за какие-то сантиметры до земли меня подхватывают руки Бартона, пролетавшего мимо, - Совсем ума лишилась, Романофф?! Я же сказал – сейчас буду! Когда ты прекратишь свои фокусы?
- Когда научишься вовремя меня ловить, - удерживаясь за его шею руками, улыбаюсь я, - Ты ведь не собирался меня отпускать – никогда…
- Для этого придется тебя окольцевать…- звучит довольно двусмысленно, но я, отчего-то, не возражаю. Поднимаю на него глаза, сталкиваясь с его пристально изучающим взглядом, и молчу. – Идем, - он помогает мне встать, опираясь на него, - здесь недалеко – заброшенный дом, вполне сможем перекантоваться до утра.
- А – дальше? – морщусь, потому что больно – все и везде.
- Дальше – посмотрим, - откликается он.



Глава 5

***
Со времени битвы на Манхеттене миновало уже несколько дней – прошла поминальная служба по Коулсону, отпустили Бартона, отправили Тора и Локи в Асгард. Старк больше не пытался выведать подробности их прошлых миссий, понимая – чем это может кончиться. Поскольку, официально Инициативы «Мстители» не существует – все разъехались согласно своим желаниям и приоритетам. Бартон и Наташа не стали исключением. Небольшой лесной домик в самой чаще одного из крупнейших Национальных парков страны – может оказаться уютным убежищем от пережитых невзгод. Но даже здесь – не скроешься от самого себя.


POV Клинт
Нат снова стоит у окна, только теперь – утро. Утро нового дня, когда нам нужно решить, как быть дальше. Этот заброшенный дом не зря показался мне удачной идеей – сохранившаяся мебель, работающий водопровод, газ – все это позволило пережить ночь. Это и моя Нат. Теперь уже совсем – моя.
Наташа почти без сознания, когда мы вваливаемся в этот дом. В третьей по счету комнате обнаруживается продавленный диван, пока я перевязываю ее – она приходит в себя, глаза замутнены болью, - Клинт?
- Все нормально, - достаю супер-аптечку, заряда в ней осталось всего на раз, прикладываю к ране – анализатор жужжит, определяя степень повреждения и нужные дозировки лекарств, - Или – скоро будет.
- Себе оставь, - едва шевеля губами, произносит она, имея ввиду аптечку. Киваю, - Оставил, - лгу без зазрения совести, мои – царапины, по сравнению с ее повреждениями. Аптечка, закачав в Нат все необходимое, благополучно сдохла, я методично разбираю ее на запчасти и уничтожаю – не уверен, что выберемся, поэтому следов вообще лучше не оставлять. В доме, на удивление, есть холодная вода и газопровод – каких-то полчаса спустя у нас появилась горячая еда. Нат неожиданно просыпается с голодным блеском в глазах – лекарства действуют, - Это – горячий шоколад или у меня глюки?
- Плитку растопил, - улыбаюсь я, - будешь? – она протягивает руки за чашкой, морщится – вывих я вправил, но боль не ушла, - Ты бы полежала спокойно хотя пару часов – дай химии сделать свое дело.
- На мне все заживает, как на кошке, - с аппетитом хрустя безвкусной галетой, откликается она, - ты же знаешь. Что дальше, Бартон?
- Спать, - потирая глаза, чтобы не заснуть, отвечаю ей, - до рассвета примерно часа три, вот и не будем высовываться.- она соглашается, - Это разумно, а утром можем попробовать поискать частоту, на которой нас ждет Коулсон. Когда ты возвращался за луком, я слышала тебя в комлинке.
- Я вызывал тебя, - упоминание о луке навело на мысль о том, что неплохо бы и оружие разобрать, боезапас прикинуть, - но ответа не дождался.
- Пришлось прыгать, - отзывается Наташа, не глядя на меня,- иначе они меня бы снова схватили и заставили бы тебя делать то, что нужно им. Выбора не было.
- Ты могла разбиться, - она поднимает глаза, - Ты меня удержал, - встречаюсь с ней взглядом, вслух проговаривая то, чего боюсь больше всего, - Я мог не успеть, как в первый раз.
- Но – ты поймал, - Нат привстает, касаясь мой руки, - Клинт, и в первый раз и во второй – ты успел подстраховать меня…- она замолкает на секунду, словно обдумывая следующую реплику, - Там, внизу, когда мы спустились – это было предложение?
Я не сразу понимаю – о чем она. Ах, да – «для этого придется тебя окольцевать…», глубокий вдох, - Если так – ты приняла бы его? Мне необходимо знать ответ, потому что – то, что чувствуем мы друг другу, нельзя определить четко - здесь намешано все: долги, признательность, благородство, дружба, восхищение, страсть… и, наверное, любовь.
- Да, - неожиданно тихо отвечает она, - без каких-либо условий.
Не веря услышанному, опускаюсь рядом, - Таша? – она смеется, - Хочешь услышать это еще раз? Клинт Бартон, сделайте меня – вашей … - я не даю ей закончить, неуверенно касаясь ее разбитых губ поцелуем, она со стоном притягивает меня ближе, обнимая за шею, - Блин, Бартон, да сделай уже все, как положено – я перетерплю!
Отстранившись, я нависаю над ней, - Я не смогу остановиться, - предупреждаю, взгляд ее ловя, - если начнем.
- Тебя никто и не просит, - своей рукой расстегивая молнию, возражает она, - Я не хочу больше ждать!
Ее горячая кожа по-прежнему пахнет солнцем, хотя мы уже почти сутки скачем под пулями, ее руки жадно теребят мою безрукавку, пока пальцы не нащупывают молнию, и ее ладони ложатся на мою грудь, касаются плеч, обрисовывая контуры. Я сбрасываю ее куда-то на пол, возвращаясь к лежащей на диване Нат – она обнажена по пояс, ее костюм-комбинезон и, чтобы его снять – потребуются усилия двоих. Я медленно провожу рукой по ее бедру, удерживаю лодыжку и медленно, без спешки, подсовываю палец под край комбинезона на талии, начиная стягивать его вниз. Эта изощренная ласка заставляет ее прикусить губу, - Садист…, - вызывая у меня легкую усмешку. Моя рука скользит все ниже, вместе с плотной тканью костюма, словно второй кожей облегающей Наташу, по внутренней стороне бедра каждой ноги, до лодыжек. Она, в это время тоже не бездействует – освободившись от костюма, Наташа меняет позу, приподнявшись на коленях, и, глядя снизу вверх, принимается расстегивать мой пояс. Мгновенно лишившись дара речи, я просто стою и наблюдаю за процессом, завороженный ее движениями. Электрический ток от ее прикосновений проникает под кожу, каждой клеточкой тела я чувствую ее губы, язык и руки, нежные поначалу, они становятся все более требовательными, увеличивая темп. Приближающийся пик наслаждения, который мне не миновать, заставляет меня остановить ее и немного в сторону отодвинуть, но сперма все равно попадает на нее, - Прости, - чуть уровняв дыхание, шепчу я, опускаясь рядом с ней, она качает головой, - Ничего… Поднимаю голову и нахожу ее губы, целуя глубоко и откровенно, долго, до самозабвения, до стонов… Отрываюсь от нее, спускаясь ниже, к груди, пальцами играя с сосками, продолжаю свой путь вниз, мимо пупка, к заветной точке. Ее дыхание, и без того сбитое, учащается. Когда мой язык проникает в нее. Минуя клитор, лишь краем его задев, касаюсь нежной плоти, заставляя ее сводить ноги и выгибаться в нетерпении. Она истекает желанием и мне нравится ее вкус, - Клинт…, - доносится откуда-то сверху, - Прошу тебя…Я поднимаюсь к ней, рукой в тоже время, входя в нее, - Просишь – о чем? Мне прекратить? - делаю вид, что собираюсь остановиться – ее ладонь ложится поверх моей руки, - Я тебя убью, если ты это сделаешь! Я снова целую ее, подведя к самому краю – ее тело содрогается в моих руках, волны наслаждения, словно прибой, отчего и во мне поднимается желание обладать ею – полностью, без остатка. Вытягиваюсь рядом, она обнимает меня, - Я хочу чувствовать тебя – внутри, - я втягиваю воздух сквозь зубы – сдерживаться уже невозможно, и резким толчком вхожу в нее. Она двигается навстречу, в унисон со мной, в одном, все ускоряющемся, ритме… Вперед-назад… все быстрее и быстрее… И – наконец, мы застываем оба, почти одновременно, ощущая – это, ни с чем не сравнимое… Близость…, единство…, целостность… Мы – неразделимы, я больше не смогу без – нее, никогда. Моя рука бездумно скользит сквозь рыжее пламя ее волос, обычно – огненной рекой струящихся по плечам, а сейчас – рассыпающихся по моей груди. Она смотрит прямо и молчит, хотя я слышу ее. Слова не нужны, они не передадут того, что мы чувствуем.
Солнечные лучи облекли ее в золой кокон, волосы зажгли живым огнем, - Мы можем уйти, - произносит она, все также глядя в окно на город, - Не возвращаться в Щ.И.Т.
- Ты этого хочешь? – подхожу, останавливаясь рядом, - Думаешь – там свобода? – моя Нат качает головой, - Нет. Мы оба были там, – поворачивается ко мне, обнимая, - Свободы нет нигде. Но – там мы, по крайней мере, сможем быть вместе.
- Мы найдем способ, - притягиваю ее к себе, гладя по волосам, - Я же обещал – что не отпущу тебя.

Все эти изворотливые расспросы Тони всколыхнули давно скрытое. Бартон по-прежнему плохо спит, а Наташа делает вид, что так и должно быть.


POV Наташа
Мы возвращаемся – Коулсон выходит на связь, нас отследили по маячкам,, вживленным под кожу, и держали в поле зрения. Вертушка с прикрытием в новой точке эвакуации подбирает нас, на базе нас уже ждут с нетерпением. Директор Фьюри выслушивает наши отчеты молча – по его лицу редко когда угадаешь, что скрывается за фасадом.
- Хорошо, агенты, отчеты о миссии, как обычно, передадите агенту Коулсону и можете быть свободны, - он многословен, это не к добру, - В качестве одолжения – не покидайте базу ближайшие 24 часа.
Коулсон менее категоричен, - Агент Бартон, задержитесь – у меня возникло несколько вопросов, проще их прояснить сейчас, - я демонстративно сажусь в кресло напротив, - Агент Романофф, в ваших комментариях, пока, нет нужды.
- Я просто поприсутствую, - уточняю я, забрасывая ноги на стол, - Это ведь и меня касается. Бартон улыбается уголками губ, Коулсон приподнимает брови, - Ценю ваше усердие, но – вынужден отказать вам.
- Очень любезно с вашей стороны, - перехожу на его исключительно вежливый тон, - Но, я не уйду.
Коулсон закатывает очи горе, но – больше не возражает, - Агент Бартон, мне хочется прояснить некоторые спорные моменты, - он перебирает страницы отчета, - Когда вы покинули точку один, почему не отправились сразу в точку эвакуации?
- Мы же все объяснили, Фил! – успеваю первой перехватить инициативу, - Нас обложили и мы были вынуждены… - пауза, глубокий вдох, - Мой экс-муж, вернее – его клон, сдал нас местным спецслужбам. Он искал любые возможности, чтобы соскочить.
Коулсон молча проглатывает мое вмешательство, - Еще – скажите мне, когда была потерян контакт – на двадцать часов, вас подвергали допросам четвертого и пятого уровня.
- У меня – иммунитет практически ко всем вариантам сыворотки правды, - снова перебиваю Коулсона, - Да, Бартону пришлось слить кое-какую информацию, в частности – про Алексея Шостакова, который, к тому времени был уже мертв.
- Агент Романофф, а у агента Бартона все в порядке – с речевым аппаратом? – язвительно уточняет Коулсон, - А то мне кажется – вы постоянно говорите за него.
- Вам кажется, Коулсон, - соблазнительно улыбаюсь я, - Знаете, это ведь все отражено в наших отчетах. Может – мы пойдем?
- Я вас не задерживаю, агент Романофф.
- Фил, - негромко встревает Бартон, - Давай перенесем – на завтра, если это необходимо. Мы, правда – никакие. – Коулсон вздыхает и закрывает папки, - Спасибо, Фил. - Клинт поднимается, помогает мне встать, - Мы пойдем.
Дни следуют чередой, друг за другом. Мы не обсуждаем, то – что было в Будапеште. Все – осталось там и – внутри нас. Каждую ночь я встречаю его на базе, хотя – у нас, обоих, есть квартиры в городе. Бартон отбивает грушу в спортзале, - ты собираешься домой? – я останавливаюсь в дверях.
- А ты? – серия ударов, выдох и новая серия, - Чего ты хочешь, Нат?
- Тебя, – он останавливается, разматывая защитную ленту с рук, я делаю шаг навстречу, - Ты обещал мне кое-что в Будапеште, Клинт. Или – не помнишь?

В очередной раз проснувшись среди ночи одна, она кутается в теплый плед и выходит на крыльцо, - Клинт.
- Зачем ты встала, - резко откликается он из темноты, - иди в постель, я скоро. Докурю.
- Ты не куришь, - она подходит, вырывая сигарету из рук, - почти. Давай поговорим, прошу тебя!
- О чем, Нат? – он опирается на перила, вглядываясь в темноту, - о чем ты хочешь поговорить? О том, что я – облажался во всем и везде? Хорошо, давай поговорим об этом.
- Прекрати, Клинт, - она усаживается на те же перила, спиной к темной громаде леса, - Я не стану больше выслушивать твою замученную тобой же совесть, - она не кричит, и не пытается ему что-то доказать. - Мы все ошиблись, каждый из нас, и, способность признать и жить с этим дальше, заложена во всех нас генетически. И дело вовсе не в том, что все случилось бы по-другому, если бы ты – устоял перед Локи. Он поимел каждого, с кем столкнулся – даже директора. Но – победили все равно мы. Не важно – как, важно, что победили.

POV Клинт
Каждый день мы делаем вид, что все осталось, как прежде. Каждую ночь мы вместе – в одной постели. Она пришла ко мне в квартиру неделю спустя – после возвращения из Будапешта. Просто появилась на пороге, и я ничего не спросил – шире распахнув дверь, впуская ее.
- Клинт, - Наташа приподнимает голову, не находя меня рядом, - ты что?
- Спи, Таша, - откликаюсь я, - Я сейчас. – Мои слова, как и следовало, производят обратное впечатление, она, завернувшись в простыню, садится рядом, - Снова твой дух противоречия, - усмехаюсь я.
- Скорее – чутье, - неспешно откликается она, протягивая руку за сигаретами.
- Новая миссия – где-то в мексиканской пустыне, - лаконично сообщаю я, - Коулсон два часа назад сказал, подробности - завтра. – Нат кивает, - Хорошо. Надо бы прихватить купальник – там жарко.
- В списках – только я.
- Даже так…, - она затягивается особенно сильно, кончик сигареты на миг освещает ее лицо, - Снова – эксперименты директора. Твою мать! – у моей Нат становятся злыми – глаза - Нас все-таки собираются разделить.
- Я отвечал за тебя, пока ты была на испытательном сроке, - в моей попытке оправдать решения руководства – немного уверенности, - Это можно считать повышением.
- Считай! – она принимается мерить комнату шагами, - Считай как хочешь, Бартон, - остановившись прямо передо мной, склоняется близко, - Это – очередная долбанная проверка, потому что – ИХ – не устроили наши объяснения по миссии в Будапеште. Потому что – ОНИ – испугались.
- Мы пройдем ее, Таша, - тихо произношу я, пристально ей в глаза глядя, - если это – проверка. Мы будем играть по правилам до тех пор, пока от нас не отстанут, – она опускает голову мне на плечо, неожиданно растеряв весь свой пыл, я притягиваю ее на себя, откидываясь на подушки, - Я буду помнить, Нат, даже если тебя не будет рядом.

- Ты помнишь Будапешт? – неожиданно произносит он, перемещаясь – теперь его руки держат ее с двух сторон, не позволяя упасть.
- Мы помним его – по-разному, - улыбается в темноте она.

@темы: Jeremy Renner, Scarlett Johansson, Фильм, Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Luana.]

“I spent a lot of my childhood worrying about my parents .We weren’t an ordinary family. We were superheroes. And I am proud of that”

+

©

@темы: Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow, Гифки

---

[Нечетный Мститель]

Чай с молоком
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг:G
Жанры: Ангст, Songfic
Категория: Гет
Предупреждения:OOC
Размер:Мини
Описание:
...я ищу в твоих глазах
Чувства большие, чем страх... (с)
Примечания автора:
На самом деле это весьма странный фанфик, который изначально планировалось привязать к фразе "Мы помним Будапешт по-разному". Не получилось. Так что Будапешт лишь фон для описываемых событий. Обоснуй совсем хромает, ООС, наверняка, очень очевидный.
P.S Вдохновением послужила песня группы БИ-2 (в рамках проекта Нечетный воин-3)-"Как все"


Все начиналось как обычное задание. Их как обычно отправили вместе. В Щ.И.Т.-е прекрасно знали: во всем подразделении не найти пары агентов, лучше чем Романова и Бартон. Город встретил их ночной прохладой, сказочной архитектурой и утомительной погоней, закончившейся в древнем лабиринте под городом.
Когда Наташа не отвечает на очередной вопрос, Клинт не обращает на это внимания. Да, они разошлись в разные стороны, но слишком абсурдной кажется мысль, что со шпионкой могло случиться что-то серьезное. Холодные стены, полумрак и гнетущая тишина в наушнике - Клинт старается гнать от себя не прошеные мысли. И с чего он так волнуется о ней? Ведь между ними никогда ничего не было. Ничего личного. Только холодный расчет и не отданные долги.
Поворот, потом еще один - коридоры кажутся бесконечными. Клинт сильнее сжимает в руке пистолет - холодное оружие неприятно оттягивает руку. Тот факт, что ему никто еще не встретился, вызывал вполне определенные эмоции. Паника маленьким, липким комочком зарождалась в груди и грозилась перерасти в нечто большее. Клинт завернул в очередной коридор и громко выругался, столкнувшись с Наташей. Девушка недовольно ойкнула и отступила на шаг назад. Все, о чем он успел подумать: « она жива», а потом стало не до раздумий. Со всех сторон полезли разыскиваемые ими и вооруженные до зубов бандиты.
Сколько же раз он потом ругал себя за то, что случилось! За то, что позволил адреналину в крови взять верх над разумом, что в боевом угаре тогда не услышал полный боли и недоумения крик. Но тогда он ни о чем не думал. Он двигался, стрелял, перезаряжал. Все это зачастую было неосознанно, но привычно и отработанно.
Он понял, что что-то пошло не так когда, после боя кроме биения собственного сердца услышал едва уловимые стоны. Обернувшись, Клинт увидел Наташу, прислонившуюся к стене и зажимающую разодранный бок. На мгновение земля и небо поменялись местами, и паника заполнила все свободное пространство. Девушка улыбнулась, мол, все в порядке, я справлюсь. Но даже в полумраке лучник видел, что сражение отняло у неё последние силы. Надо было что-то делать. Как можно скорее.
Дорога до отеля осталась в памяти размытым пятном из красивых зданий, тихих стонов и бессвязных мыслей. В номере оказалось, что ни бинтов, ни средства для обеззараживания в их аптечке нет. Зародившаяся паника разрастается внутри него ужасным монстром липкими щупальцами проникающим под кожу, заполняя собой каждую частичку. Страх заставляет делать хоть что-нибудь, хоть как-нибудь. И вот уже простыня разорвана на длинные полосы и бутылка водки из местного бара открыта и стоит рядом. Где-то на дне сознания зародилось сомнение. Может все-таки стоило вызвать скорую? Но доводы разума слабее, чем доводы сердца и инстинкта самосохранения так что, взяв себя в руки, Бартон приступил к делу. Рана оказалась не такой уж глубокой и серьезной. Едва задело. Но Наташа смотрела полными страха глазами, так что ему пришлось повозиться все время отвлекаясь на неё. Девушка шипела, изворачиваясь и кусая губы, сжимала лежащее рядом одеяло. Она была живой. Израненной, измученной, но живой.
Закончив, Клинт обработал и другие, не такие серьезные раны на теле девушки. Лучник еще несколько минут смотрит на на напарницу в блаженном полузабытье откинувшуюся на подушку. А потом идет к окну - курить. У него дрожат руки, тело наливается свинцовой усталостью - нет сил выключить свет и прибрать окровавленные тряпки. И ни одного ответа. Почему вдруг ему стала небезразлична эта рыжая бунтарка. Человек, который никогда никого не подпускает к себе. Зачем он все это делает? На что надеется? Ведь они просто напарники. Никакой любви. И дело не в том, что любовь это сказка. Просто они слишком разные, чтобы любить друг друга.
Сигарета давно уже истлела, а Клинт все стоял у приоткрытого окна, бездумно разглядывая здание напротив. Легкий летний ветерок ласкал полуобнаженное тело, касаясь всех ссадин и царапин, даруя такое долгожданное и приятное облегчение. Наташа подходит неслышно, обнимая и целуя куда-то в шею. Клин вдруг с кристальной ясностью осознал, что сделает все, но не позволит больше страху появиться в её глазах.
Они никогда не говорили друг другу «Я люблю тебя». Они говорят, что между ними только работа, только долги и хорошие, дружеские отношения. Но они не разделимы. Они как чай с молоком. И когда страдает один, другому больно не меньше. Они просто очень похожи, чтобы жить друг без друга.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[Нечетный Мститель]

5 Times Clint Woke Up in the Middle of the Night and 1 Time Natasha Did
Автор: SidheRa
Переводчик: Нечетный Мститель
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Персонажи: Клинт/Наташа
Рейтинг: R
Жанры: Ангст, Флафф
Категория: Гет
Размер:Мини
Статус: в процессе перевода
От переводчика:Ух, я это все же сделала. Но мне было так стыдно, что я не смогла это перечитать и выловить ошибки. Простите неожиданно нежного и ранимого переводчика
Описание: -Мы будем ужасными родителями,- закончила она неубедительно
1
2,3
4
Жалобные стоны Наташи оказались для него такими же неожиданными, как ведро холодной воды. Ему снились разные, несомненно, приятные вещи: её рыжие волосы, пирог и стрелы, но стоило ему услышать этот стон, как он проснулся.
-Что случилось? Это ребенок?- совсем скоро это должно было случиться, и он просто не мог не задать этот вопрос.
Она лишь покачала головой и схватилась за голень.
-Моя нога, - прошипела она сквозь стиснутые зубы.
Последнее время это стало случаться все чаще, и он подумывал спросить у врача, что делать с её резко уменьшившейся подвижностью. Она привыкла пробегать несколько миль по утрам, и хотя сейчас она много ходила, это было не одно и то же.
Он осторожно отнял её руку от голени и обхватил своей.
- Постарайся расслабить ногу, - пробормотал он, нажимая на сведенные мышцы. Она все еще скулила и дергалась, когда он, продолжая массировать ногу, попытался выпрямить её.
-Вот и все. Давай, милая,- ей было по-настоящему больно, если она даже никак не отреагировала на это ненавистное ласкательное прозвище, а лишь уткнулась лицом в его плечо.
Через несколько неудачных попыток, мышцы наконец-то расслабились, а её дыхание немного выровнялось. Несмотря на это он продолжал растирать её голень. Просто на всякий случай, чтобы в ближайшее время это не повторилось.
Он сжимал её ногу, растирая голень. Затем скользнул колену намериваясь расслабить её и уложить обратно спать. Но в этот момент её дыхание сорвалось, и она снова уткнулась носом в его плечо.
Это было одним из самых неожиданных эффектов её беременности, о котором он и подумать не мог. Ему было достаточно самой малости, чтобы возбудиться. Порой казалось, что ему достаточно одного взгляда в её сторону и тут же возникает необходимость где-нибудь уединиться: какая-нибудь кладовка, ванная комната, а однажды даже в комнате отдыха на Хеликаррьере.
Она запустила руку под его рубашку, притянув к себе, пока он нависал над ней. Она развратно стонала, блуждая руками по поясу его боксеров. Не долго думая, Наташа запустила руку и обхватила его член. И если до этого он был еще не так сильно возбужден, то её движения, стоны и поцелуи сделали свое дело. Наташа никогда не стеснялась в постели и даже теперь ни в чем себя не ограничивала.
И не то чтобы он жаловался.
Её живот был слишком большой, чтобы они могли заниматься этим, находясь лицом к лицу. Поэтому он помог её повернуться набок, а сам устроился у неё за спиной. Он касался её шеи губами и небритым подбородком, одновременно поднимая край ночной рубашки и оголяя её бедра. Она толкнулась к нему, когда он ввел палец тем самым заставляя выгнуться в спине и разве что не мурлыкать от удовольствия.
-Ну хватит уже дразнить!- почти приказным тоном заявила она, бездумно придвинувшись еще ближе . он любил её такую: безумную, неподдающуюся контролю, без тени сомнения. Это возбудило его так сильно, что все, на что его хватило - приспустить боксеры и отодвинув в сторону её трусики войти одним плавным движением.
-Черт,- прошипела она, и Клинт почувствовал, как первые волны оргазма разливаются по её телу. Она всегда была чувствительна к его ласкам и прикосновением, а беременность только усилила это.
Она застонала, когда он начал двигаться в ней. Прежде чем он осознал это (быстро, слишком быстро для него) она кончила. Она закричала и застонала в подушку, а потом, выругавшись на русском, повернулась к нему.
-Я думаю, ты сломал меня, - произнесла она невозмутимо, и Клинт старался не анализировать, как горячо и возбуждающе звучит её заявление. Он все еще был возбужден, он все еще хотел её. И все в Наташе казалось таким соблазнительным. Но она устала, она всегда устает и он не хотел тревожить её чем-то глупым вроде его эрекции. Стараясь не думать об этом, он откинулся на подушку изучая причудливый изгиб её бровей. Её чертовых сексуальных бровей.
Она прижалась к нему всем телом и обхватив рукой. Клинту пришлось приложить немало усилий, чтобы не обращать внимания на её грудь. Она начала выводить круги внизу его живота и он, резко выдохнув, понадеялся, что она не заметила, как он беспомощно прижалась к ней. Его тело искало прикосновений к ней, а разум говорил остановиться.
Она, усмехнувшись, спустилась ниже и обхватила его член. Теперь он понял, что именно она задумала.
-Таша?- спросил он, ни на что не надеясь.
Она лишь шикнула на него.
-Просто расслабься, - прошептала она, наклоняясь, чтобы поцеловать его.
Это было слишком. Её, руки вокруг него, поцелуи тело, не позволяющее двигаться. Её руки были везде. Они ласкали, надавливали, сжимали, все мысли, что еще остались у него в голове были об этой женщине, что находилась у него в объятьях.
Она языком исследовала его тело, уделяя особое внимание родинкам- то, что он любил больше всего. За ухом, под подбородком, на горле. При этом не убирая руку с его члена. Он наблюдал за её движениями, все больше возбуждаясь, и двигаясь на встречу.
-Черт возьми, Нат, сделай же это…- все, что ему удалось произнести. Он чувствовал, как оргазм скручивает его изнутри. Его бедра оторвались от матраса, он продолжал двигаться навстречу ей. Повернув голову, он уткнулся лицом в её волосы.
-Таша…
-Ну, же милый,- произнесла она доверительно.- Доверься мне.
Не убирая ладони другой рукой она начала массировать его яички и все что он мог- наклониться к неё и прижаться еще сильнее. Волна невероятного экстаза накрыла его с головой и, вскрикнув, он кончил, изливаясь в её теплые руки.
Когда он снова смог думать, и пелена с глаз спала, он обнаружил её с самодовольным выражением лица смотрящей на него.
-Лучше?- спросила она вытирая руки о край простыни.
Слишком измотанный, чтобы выразить себя должным образом, Клинт взял ее лицо в ладони и поцеловал очень нежно, почти целомудренно. Она улыбнулась ему в губы, и устроилась в его объятиях.
Перед тем как вновь провалиться в сон, Клинт успел подумать, что семья это, пожалуй, это намного лучше, чем он думал.

@темы: Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow

---

[ishvaria]

Неожиданно закончила фанф. Получилось - то, что получилось.
Это не совсем сиквел "Моими глазами", скорее - взгляд на те же события, только - другим человеком.

Есть такой старый французский фильм "Супружеская жизнь", где одни и те же события показаны глазами мужа и жены. Вот и здесь - попытка сделать нечто подобное

Автор: ishvaria
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Название: Север
Персонажи/Пейринг: Клинт Бартон (Соколиный Глаз)/Наташа Романова (Черная Вдова)
Рейтинг: NC-21
Жанры: Ангст, Драма, POV
Размер: Мини
Дисклеймер: Все мимо
Статус: закончен


***
Боль. Последнее, что помню – невыносимая боль и голубой до сияющей белизны свет, выжигающий все внутри, выхолащивающий, кажется, саму душу. Мелькнуло где-то на подсознании – это конец…, дальше уже ничего не будет.
Боль. Первой возвращается она – заставляя чувствовать, что ты все-таки жив.
- Клинт. – это Нат, ее голос. – Все будет хорошо. - Не будет – я это точно знаю. Перед глазами, одна за другой мелькают картинки того, к чему я причастен – становится жутко.
- Ты уверена? – мне очень важно это знать. Попытка прогнать видения недавних событий приводит к острому приступу головной боли. – И – это все? – меня вдруг накрывает страх – а что, если все вернется, и я снова исчезну, – Жаль, нет времени избавиться от него, - моя Нат молчит - лицо напряжено, губы плотно сжаты, настороженный взгляд. Все правильно, я и сам себе не верю. Она все-таки расстегивает ремни на запястьях и наливает мне воды. Киваю, беря стакан из ее рук, - Я должен…
- Тебе нужно время, - ее пристальный взгляд обжигает мне душу, - чтобы придти в себя.
- Ты не знаешь этого, - пытаюсь возражать ей, хотя – только она и сможет понять – что со мной, - Тебе кто-нибудь залезал в мозг, чтобы тебя выкинуть и вставить кого-то ещё? – слов не хватает – объяснить, - Ты жила, как после смерти?
- Ты знаешь, что жила, - ответ приходит незамедлительно, наши глаза, наконец, встречаются и – что-то в ее взгляде заставляет меня чувствовать еще большую вину.
- Почему я вернулся, как ты его выгнала?
- Когнитивная рекалибровка, - улыбка чуть касается ее губ, но в глазах по-прежнему тьма, - хорошенько тебе врезала.
- Спасибо, - слетает с языка помимо меня, перед внутренним взором – минувшие два с лишним дня, перестрелки, взрывы, раненые и погибшие. Я не хочу – вспоминать, но мозг настойчиво возвращается именно к этому.
- Скольких своих я – за …
Она успевает немного раньше, - Не нужно! Не нужно брать это – на себя. Это все Локи, - в попытке меня оправдать она, кажется, готова на все. - Монстры и магия, а нас с тобой к такому не готовили.
- Локи, - я знаю, как это имя звучит и что – оно может сделать. Только имя. – Он сбежал? – уточняю на всякий случай, потому что уверен, что – да. Нат кивает, - Ты не знаешь куда.
- И не знал. Не спрашивал, - слова падают, как капли воды, застывая в воздухе, я хочу хоть как-то оправдать свое присутствие здесь, - Его выход уже скоро. Сегодня.
- Мы его остановим, - я слышу дрожь в ее голосе, хотя она выдает ее за решительность, чуть усмехаюсь, поднимая на нее взгляд, - Да? Кто – мы?
Как-то сразу растеряв всю уверенность, она разводит руками, - Я не знаю. Те, кто не выбыл.
- Ну, может вогнав стрелу Локи в глаз, - борясь с подступающей к горлу судорогой, фокусируюсь на ее лице, - я буду спать спокойней, – не буду, мы оба это знаем.
- Теперь я тебя узнаю, - она, наконец, придвигается ближе, почти совсем близко – ее глаза, в них недоверие и страх. Такое я видел лишь в самом начале, когда изменил приговор, решив все по-своему.
- А я тебя – нет, - медленно проговариваю я, предчувствуя беду, - Ты же шпионка, а не солдат. А сейчас ты… рвёшься в бой, - она так старательно отводит взгляд, что я почти уверен в том, что услышу, - Почему? Что Локи сделал с тобой?
- Ничего, - не сдается она - Только…
- Таша… - это почти невозможно вынести…
- Я не была святой, - ее взгляд направлен куда угодно, только не на меня, - И на мне висит долг, пора заплатить.
Да твою ж мать!... Я не могу возразить, потому что она – не слышит меня. К тому же, этот недоделанный бог что-то сотворил с моей Нат – что-то очень плохое. Ее глаза, полны боли и неизвестности, а еще – в них столько желания, что я забываю, как дышать. Глубокий, откровенный до отчаянности поцелуй времени на раздумья не оставляет и так тщательно выстроенный самоконтроль летит в тартарары.
Здесь смешалось все – чувства, эмоции, сомнения, страхи последних дней. Она не отпускает меня, даже чтобы вздохнуть, ее руки все пытаются отыскать привычные ей застежки, но моя куртка на липучках не поддается и она почти матерится едва слышно, а я смеюсь, - Теряешь сноровку, Нат, - и перехватывая ее руки, опускаю себе на плечи, - Постой, – она так хороша в этом костюме, с до пояса расстегнутой молнией, разгоряченная моими ласками, что я не выдерживаю, - Ты прекрасна!
- Клинт, - она утыкается куда-то мне в шею, пальцы путаются в моих волосах, и я соглашаюсь, - Да. Не ко времени, - глубокий вдох, а так не хочется отпускать ее.
Дверь в душевую я все-таки закрываю, потому что – если она войдет следом – мы уже не сможем остановиться. Однако, стоит мне перестать думать о ней, как все возвращается, с удвоенной-утроенной силой обрушиваются на меня яркие, до мельчайших деталей, образы того, что было. И отражение в зеркале кажется уже не мной, а тем – другим, болванчиком Локи с прозрачно-голубыми, как тессеракт, глазами. Я бы и рад – разбить зеркало вместе с его отражением, но – Нат за переборкой и, сжав зубы, я сдерживаю рвущуюся ярость и бессилие. Там, по соседству, слышен звук открываемой двери и негромкий разговор, кажется – Роджерс, - Ты умеешь летать на джете?
- Я умею, - выхожу, вытирая руки, меня встречает пара настороженных взглядов, причем – у Капитана Америка он еще и недоверия полный. Ничего удивительного, особенно – после Штутгарта. Я бы на его месте себя просто пристрелил, чтобы – не думать. Но Нат…, она перехватывает наши «гляделки» и тут же кивает – веско и обосновано, а в глазах ее – только скажи что-нибудь, кэп, и я лично тебя пристрелю! Видимо, Стив тоже намеки воспринимает, потому что лишь оборачивается ко мне, - Костюм есть?
- Есть, - отвечаю я, а может – все настолько плохо, что уже не важно, с кем ты идешь на врага.
Коулсон. Погиб. Из-за меня. Наташа дергает штурвал – злится на Роджерса, что тот все рассказал, - Это – не ты! – слышу я по нашему с ней личному каналу, хорошо – а кто? Но Нат не сдается – сделка с Локи, ее идея, как вернуть меня назад. Я теряюсь, наверное – впервые не знаю, как реагировать. Так вот что это было – в ее глазах.
- Я не могла – отпустить тебя, - сухая горечь сожалений о не случившемся, - И – не смогу.
Я бы возразил, да Старк врывается со своими псевдо-остротами в эфир на всех частотах, - Вы что, по дороге закусить заскочили..., - и мы вступаем в бой.
Честно – надеюсь не выжить здесь, хотя – прежде мне нужно достать Локи. Эти твари не похожи ни на что, знакомое нам – быстрые, сильные, хорошо экипированы и вооружены. Они умеют воевать, это видно по умелым и продуманным атакам, а нас – всего шестеро. И пусть – один из нас бог, а другой – монстр, этого недостаточно. Локи где-то там, наверху, в башне Старка, и чтобы подняться туда – надо миновать множество преград. Тор, приземлившись после очередного столкновения со своим братцем, настроен весьма решительно, - Я с ним еще не закончил!
- Да? – я на взводе, - Встань в очередь! – кажется, его молот сейчас полетит мне в голову, но вездесущий Стив успевает встрять между нами, беря общую координацию на себя. Нат выглядит измотанной, в перестрелке она опять вспомнила Будапешт, и меня переклинило – «Мы помним его по-разному». Делая вид, что собираю стрелы обратно в колчан – останавливаюсь рядом, быстрым взглядом пройдясь по ней, получаю в ответ утвердительный кивок – все нормально.
- Подбросишь?
– Цепляйся, Леголас… Мы начали следующий раунд…
Я лучше вижу на расстоянии, а отсюда – с одной из крыш небоскребов – весь бой, как на ладони. Мы проигрываем. Нас одолеют – рано или поздно, или те, кто принимает решения, просто уничтожат нас вместе с угрозой. Нат появляется в воздухе на одном из этих летающих «скутеров», а на хвосте у нее – Локи! Это подарок судьбы, не иначе…Я слышу ее голос в наушнике, но уже и без этого стрела готова сорваться с замерших в нетерпеливом ожидании на тетиве пальцев. Сейчас..., еще чуть-чуть… Черт! Он ее перехватил, ну да ничего – я его сильно удивлю…
Локи и Наташа – оба на крыше башни Старка, надо бы перебираться туда – стрел не осталось, а эти чудища перегруппировались и собираются атаковать мой аванпост. Последняя стрела, взрыв и меня выносит на соседнее здание, влетев сквозь окно, я приземляюсь на колчан, едва не перебивший мне позвоночник. Попытка пошевелиться удалась, значит – живой…
- Если вам уже все равно, - Локи пытается острить, - налейте выпить, во рту пересохло.
Мою стрелу удерживает – даже не знаю, что. Наверное, если бы мы были одни…, но такого подарка больше не будет, Тор уперся – его будут судить в Асгарде. Можно подумать, нам от этого легче. Пальцы Нат на моей руке и, несколько столетий спустя, я опускаю лук. Не будет мести, ничего уже – не будет. Как всегда, после выброса адреналина, наваливается апатия. На базе, после миссий, обычно занимают написанием рапортов, сейчас же – нет сил ни на что. Только Старк, после своего триумфального полета и не менее триумфального падения, словно вечная батарейка – генерирует положительный заряд и тянет нас всех в какую-то забегаловку в паре кварталов от его башни.
Посетителей нет, только хозяин – за стойкой методично протирает стаканы, вокруг полный разгром, взрывная волна и не одна, долетела и сюда, поразбивав стекла во всех витринах. Осколки рассыпаны по всему заведению, официантка лениво сметает их в угол к дверям. Мы занимаем ближайший столик, рассаживаясь вокруг. Отодвинув стул для Нат, чем заслуживаю ее насмешливо-снисходительный взгляд, сажусь рядом, положив ногу на ее стул – дело не в определении границ «моя-чужая», просто – после падения у меня разламывается спина, я едва могу ходить, а здесь – пришлось сесть, да еще и стулья далеко не эргономичные. Нам приносят нечто съедобное, наверное, с запахами жаренного мяса и восточных специй. В принципе, нам безразлично – что именно в себя затолкать, тело просит банальной подзарядки, а мозг настолько перегружен эмоционально, что вкус пережевываемой пищи фиксируется где-то на краю сознания, превращая весь процесс в рефлекторный. Протолкнув очередной кусок, я откидываюсь чуть назад, давая спине передохнуть – Нат уже заметила, что со мной что-то не так и теперь бросает на меня подозрительно-тревожные взгляды. Тор вгрызается в эту, как ее – шаурму, словно это что-то живое, Брюс аккуратен и чуть скован – как во всем, что делает, Роджерс, кажется, вообще не ощущает вкуса того, что ест, а Старк – с аппетитом прикончив свою порцию, примеривается к моей. Наташа едва притронулась к шаурме, и, заметив голодный взгляд Старка, толкает свою тарелку к нему.
- Угощайтесь, мистер Старк.
-Ах, агент Романофф, вы так любезны, - расплывается тот в очередной своей скабрезной улыбке, - теперь мне придется чем-то отблагодарить вас.
- Попробуйте не попадаться мне на глаза, хотя бы пару недель, - так же ядовито улыбаясь, продолжает Наташа, но Тони невозможно смутить, - Агент Романофф, это выше моих сил. Ваше руководство теперь просто не оставит нас всех в покое, – бросив смятую салфетку в пустую тарелку, Старк обводит нас всех долгим взглядом, - Я совершенно серьезно, господа, ваши мысли по поводу инициативы «Мстители», прошу высказываться. Тор, тебе, как нелегалу, дадим слово первому.
- Я не все понял из того, что сказал Человек из железа, - асгардский гость неторопливо руки о собственный плащ вытер и лишь после – продолжает, - Но, если вы о нашем объединении, то – я скажу. Вы – хорошие войны, и я почту за честь снова стать с вами спина к спине. А вы, - обращается он к моей Нат, - воительница, каких и в Асгарде мало, - неожиданный взгляд на меня, - Береги ее, человек-птица.
Роджерс закашлял, едва не поперхнувшись остатками своей шаурмы, Баннер тут же принялся очки протирать, а Тони – заржал, - Ну, это по обстоятельствам, крепыш, кто кого беречь будет… Брюс?
- Нет, Тони, - привычная за эти несколько дней мягкая полуулыбка появилась на его лице, - Ты ведь знаешь – я не контролирую… его. А в составе этой группы, - он как бы извиняется за свои слова, - я и вовсе потеряю остатки человечности. Нет.
Неопределенно кивнув, Старк поворачивается к Роджерсу, - Ну, тебя я и спрашивать не стану, ответ очевиден – стойкий солдатик, чем ему еще заниматься, как не мир охранять. Агент Романофф, вы, надеюсь, тоже с нами?
Неожиданно затянувшаяся пауза давит на мозг, Наташа молчит. Молчит и смотрит на меня, в ожидании – чего? Подсказок не будет, я столько наворотил, что вряд ли выйду из карцера в ближайшие месяцы, а то и годы. Фьюри меня не выпустит, ему безразлично – под чьим влиянием я находился, мой лук бьет без промаха, потому что он - в моих руках…
- Мы пропустим этот гейм, - наконец, произносит она и быстро, чтобы не передумать, спрашивает самого Старка, - А вы, мистер Тони Старк – гений, миллионер, плейбой, филантроп – что вы думаете об инициативе «Мстители» теперь?
- Агент Романофф, ошибаться позволительно даже мне, - снисходительная улыбка не затрагивает его глаз, - Помнится, и вы не были в восторге от моего возможного участия во всем этом. Что скажете теперь? Я заслужил ваше одобрение?
- А вы пытались? – не сдается она. Это может длиться бесконечно долго и, потому я встреваю, - У нас – посетители, - кивая на дверь. Директор Фьюри.


***
Я был прав – меня держат на базе вот уже вторые сутки, без допросов, без объяснений. Оно и понятно – разгром нашего авианосца – капля в море моих «подвигов». За мной наблюдают, быть может – опасаясь того же, что и я – вдруг тот, другой, вернется… Директор Фьюри появляется на третий день
- Агент Бартон, вы подготовили отчет о миссии? – я не удивлен. То, что с меня будут требовать отчета – не новость, занять голову было нечем, кроме как постоянно анализировать свои действия. Я киваю и передаю ему папку с документом, не открывая, директор разворачивается и, прежде чем уйти, оставляет на столе планшет, - Ваши действия на борту авианосца и еще одна запись, которая вам будет интересна. По завершении я хочу знать ваше мнение, изложите его в письменной форме.
Запись, призванная меня «заинтересовать» - это встреча Наташи и Локи. В совокупности я прокрутил ее пять раз, первые два – мозг отказывался воспринимать увиденное адекватно. Наташа не преувеличивала, когда говорила о «сделке» и Фьюри мог думать, что угодно – я столько раз наблюдал ее за работой, что с закрытыми глазами могу угадывать по малейшим изменениям тембра голоса, как именно она собирается зацепить мишень. Здесь все было иначе.
- Я пришла узнать, что с Бартоном, - Нат спокойна и собрана – готова ко всему, Локи же явно развлекается, - Он стал шире смотреть на мир.
- А - когда победишь, когда станешь Царём Горы, сможет ли он вообще смотреть?
- Это любовь, агент Романофф? – заинтересовавшись, он подходит ближе к стеклу, в ее лице стараясь признаки своего предположения разглядеть.
- В любовь играют дети, - Наташа качает головой, и я знаю, что прозвучит дальше, - а я у него в долгу.
- И что ты сделаешь, если я поклянусь пощадить его? – свое любопытство он уже удовлетворил, теперь пытается отыскать ее слабую точку.
- Договоримся, - моей Нат кажется, что у нее все под контролем, но и Локи, и я видим, как она заинтересована, - Как я обожаю это! – и бог-проказник использует это на всю катушку, - Твой мир висит на волоске, а ты торгуешься из-за парня!
Думая, что контролирует ситуацию, она качает головой, - На самом деле всё просто - я кому-то должна и хочу расплатиться.
- А сможешь? – вот здесь до меня, наконец, доходит – почему Нат смотрела на меня – так. - Как ты расплатишься за столь большой долг? Дочь Дрейкова, Сан-Пауло, пожар в больнице. Бартон об этом поведал. – Его слова бьют наотмашь, без жалости и сожаления, - Вся твоя жизнь пропитана сочащейся кровью и ты думаешь, спасение того, кто ничуть не лучше тебя что-то изменит? Ты лжёшь и убиваешь на службе у лжецов и убийц! – он склоняется еще ближе, наслаждаясь зрелищем ее неподдельного ужаса, я вижу, что Нат загнана в угол. - Я не трону Бартона, - Локи смакует детали, прежде, чем облечь их в слова, - пока он не выпотрошит твою шкуру, основательно, не спеша, такими способами, которых ты боишься. А когда он очнётся, чтобы увидеть дела рук своих, и возопит - я раскрою его череп!!! – ее выдержки не хватает. - Проторговалась, мямлящая девка?
Кажется, что директор за дверью все это время простоял. Едва я закончил прокручивать запись в пятый раз, он вошел, - Итак, агент Бартон? Ваше мнение о действиях агента Романофф в данных обстоятельствах – изложите и в форме рапорта – мне на стол. Аналитики изучили ваш отчет о миссии, можете быть свободны, пределы базы прошу не покидать. Да, поминальная служба – сегодня в 15-00.
На душе – мерзко и муторно. Наташу я встречаю только в часовне, судя по всему, все это время – она тоже не на курорте грелась. Темные круги залегли под глазами, в каждом движении и жесте угадывается усталость, она превозмогает себя, дежурную улыбку изображая – для меня. У меня же – нет душевных сил даже на это. Она не спрашивает ни о чем, и уже за это – я ей признателен. Печально и тихо, как и положено на поминках. После – все расходятся нестройными рядами, рыдающую Пеппер Старк уводит в лимузин, Мария Хилл держится рядом с директором, видимо это и не позволяет ей распускаться, моя Нат… - она не плачет, но я вижу, как ей невыносимо горько. Мы, не сговариваясь, сворачиваем к ближайшему бару.
Наташа пьет редко и, если пьет – то много. Вот и сейчас – чистый виски для меня и водку – себе.
- Ты как? – поморщившись от обжигающего горло напитка, выталкиваю я из себя, усмешка Нат – резкая и злая, - А как – я могу быть, Бартон? Все охренительно хорошо! Сбагрим этого гребанного Локи, и все вообще станет – зашибись!
Я бы и хотел ее успокоить да нечем, молчу и, накрыв ее ладонь своей, сжимаю пальцы. Судорожный вздох больше похожий на всхлип, Нат опустила голову, совсем занавесившись волосами. Я обнимаю ее за плечи, притягивая к себе, - Идем домой.
- Фьюри запретил базу покидать, - значит – и ей тоже, - до особых распоряжений, - глухо возражает она, не поднимая головы с моего плеча
- Да пошел он, - беззлобно отзываюсь, гладя ее волосы, - Идем домой.
Мы снимаем квартиру в небольшом многоквартирном доме в получасе езды от базы. Безликие двери, нелюбопытные соседи. Строго говоря, квартира – моя, но после возвращения из Будапешта, как-то вечером Наташа возникла на пороге – ничего не спрашивая и не объясняя, я просто открыл дверь пошире, впуская ее. С тех пор – квартира стала – нашей.
Я просыпаюсь – от четкого ощущения пистолета, приставленного к голове. Перед глазами – дуло, а сам пистолет в руках Наташи – натянутая, словно тетива моего лука, во взгляде – настороженность и плохо скрываемый страх. Никакая быстрота реакции здесь не спасет, мы в одной связке – как и всегда, медленно и плавно поднимаю руки, удерживая оружие в том же положении, мой палец поверх ее на спусковом крючке, - Нат, сделаем это. Как всегда – ты и я – вместе, - мой голос звучит ровно, наши глаза встречаются над пистолетом, - Спустим курок – я и ты…
Несколько томительных мгновений не происходит ничего, пистолет по-прежнему у моей головы, Наташа не двигается и, кажется, даже не дышит. Еще миг и я забираю пушку из ее рук, аккуратно в сторону отложив. Голова Наташи на моем плече, а руки так прочно оплели тело, что не двинуться. Ей что-то привиделось, или – кто-то, спрашивать бесполезно – она не скажет. Я заставляю ее поднять голову, ее лицо в моих ладонях, но взгляд не фокусируется, она тянется ко мне – в наших поцелуях отчаянья и боли гораздо больше, чем страсти. Ее руки настойчиво скользят по моей груди, спускаясь все ниже, дрожат в нетерпеливой ласке. Я разворачиваюсь, подминая ее под себя, Пальцами очерчиваю контуры каждого позвонка, не останавливаясь – целую, медленно продвигаясь к груди, захватываю зубами сосок – она выгибается подо мной, не сдерживая стона. Еще ниже…, я почти добрался до заветной точки, когда Нат изворачивается, оказываясь сверху. Одним движением она прижимает меня к кровати, сама опускается следом, кончиками волос проводит по груди и животу, дразня предвкушением, ее губы и язык творят нечто невообразимое со мной – из горла вырывается хриплый стон, я останавливаю ее, притягивая к себе. И снова – я сверху, не отрываясь от ее губ, ласкаю ее рукой – один палец…, два, три – Таша очень близка, как и я – замерев на миг, мы просто смотрим друг на друга – и я резким толчком вхожу в нее, не прерывая зрительного контакта. Мы двигаемся в одном ритме – жестком и быстром, наслаждение накатывает волнами, медленно сходя на нет, Таша еще вздрагивает от моих прикосновений, и мы никак не можем восстановить дыхание. Но – ночь почти на исходе и нам пора возвращаться…


***
Официально – инициативы «Мстители» не существует, она не получила одобрения Совета. Поэтому – директор благодарит нас и предлагает, после отправки наших инопланетных гостей, располагать собой. Правда, оговаривается, что агентов Щ.И.Т.а Клинта Бартона и Наташу Романофф эта директива не касается.
Локи не выглядит недовольным своим положением, не смотря на скованные руки и намордник, скорее – он похож на нашкодившего мальчишку, которому вскоре погрозят пальцем – как нехорошо брать игрушки для взрослых, иди в свою песочницу, пока не подрастешь. «Большой» брат серьезен и торжественен, как же – он возвращается домой, да еще и с трофеями.
На Локи я стараюсь не смотреть, но ему – и мои черные очки не помеха. В голове звучит его голос – «А что тессеракт открыл вам, агент?» - он улыбается под своим намордником, словно знает – о чем я думаю. Нат, отвернувшись, чтобы тот по губам не прочитал, шепчет мне, - Правда, похож на злобного попугая? – вызывая улыбку.
Мы разъезжаемся – кто куда, сразу после закрытия точки перехода. Директор ждет нас на базе, в комнате для брифингов – только мы. Камеры включены, значит – будут изучать нашу реакцию. Фьюри немногословен, - Не считайте себя наказанными, агенты. Вы – сотрудники организации, пусть и сверхсекретной, поэтому определенные формальности должны соблюдать. – Нат слушает с совершенно безмятежным видом, словно ее все это касается поскольку-постольку. – Сдаете полный отчет о миссии – и, после его утверждения, можете ехать куда захотите.
- Под «полным отчетом» вы подразумеваете, сэр? – Нат предпочитает уточнять руководящие директивы, чем чрезвычайно бесит директора.
- Агент Романофф, а что вам не ясно в термине – «полный отчет»? – закинув ногу на ногу, Нат устраивается с большим комфортом, - Его можно толковать различными способами, сэр, я хочу уточнить – совпадают ли наши…
- Приступайте к работе! – сверкая одним глазом, отвечает ей Фьюри, - У вас ее - непочатый край. И еще, агенты. Когда соберетесь покинуть базу, прошу вас и здесь соблюдать процедуру. Фраза «да пошел он…» агент Бартон, к оной не относится.
В общей сложности это отнимает у нас неделю, пять дней из которой я торчу на базе, пытаясь избежать повторения того, что было. Я боюсь не за себя – моя жизнь или предполагаемая смерть давно перестали трогать меня. Но Нат – она просто не переживет, если причинит мне вред. А ведь сумеет – я сам ее учил, даже в этом Локи был прав, мы близки настолько, что только мы и может убить друг друга…В этом плане – нет изъянов, кроме одного – я не учел упертость Наташи.
-Ты опять собираешься ночевать на базе сегодня? – простой вопрос, заданный самым нейтральным тоном, заставляет меня нервничать
- План был такой, - я судорожно соображаю, что врать, - Ты против?
- Нисколько, - вот теперь мне стоит испугаться, - Я остаюсь с тобой. Будет все, как в первый год – кофе ночью, пробежка вокруг базы на рассвете.
- Уверена? – необходима срочная отмазка, но в голову ничего не идет, - Потому что – планы могут резко измениться
- В этом случае, - как-то слишком покладисто соглашается она, - поедем домой вместе, – мой вялый энтузиазм ее вполне удовлетворил. А вечером мне удалось смыться в город - незамеченным.
Зажег свет на кухне, поставил чайник и пачку курева достал. Дымлю я крайне редко, также как и пью – в том случае, если заедали дела или, как сейчас, нужно было решение принимать. Возвращение Наташи я как-то пропустил – вот только что был в квартире один. Она садится рядом, отодвинув уже почти полную пепельницу, водружает на стол бутылку вина,
- Составишь компанию, Клинт? – она зовет меня так, если дело касается – нас.
- А есть варианты? – дотягиваясь до стаканов, отзываюсь я, она смеется, - Нет, - разливая вино, - А знаешь – директор нас отпустил. Мы можем уехать, куда и когда захотим, - ее стакан пустеет быстрее, чем она успевает наливать, - а мы – захотим?
Я молчу. В последние дни это мое обычное состояние. Нат долго изучает содержимое своего стакана, прежде, чем начинает говорить, - Я пошла к нему – потому что, других вариантов не было. И он – переиграл меня. Фьюри не понял этого.
- Или – сделал вид, - откликаюсь я, - Я видел запись, Нат. Да, он выбил тебя из колеи, но – в итоге в выигрыше осталась ты.
Моя Нат упрямо качает головой, - Нет, он – победил. Он забрал тебя. – это оглушает не хуже ее когнитивной рекалибровки, - А мне – так и не удалось тебя вернуть.
- Не ты, Нат, - проведя ладонью по лицу, в попытке верные слова найти, я смотрю на нее, - Это я. Я не могу вернуться.
Неожиданно она сползает с табурета, - Давай просто – забудем, Клинт, - на колени опускаясь возле меня, - забудем и будем жить дальше. – Подняв на меня взгляд, она все понимает, - но мы – не можем, - кривая усмешка трогает кончики губ, - Он – не позволит.
- Я все еще владею собой, - напоминаю ей, сидящей у моих ног, - благодаря тебе, – она ловит мою руку, скользящую сквозь ее волосы. – Его – нет…
-…но ты думаешь – он может явиться снова, - чутко улавливает мою боль она. – Поэтому – не спишь, поэтому предпочитаешь быть один, чтобы никому больше не навредить. – Поднявшись, она опирается ладонями на край стола, - Мои слова ничего не изменят для тебя, потому что, этот выбор – как жить с тем, что оставил за спиной, каждый делает сам. Но я, все-таки, скажу – стрела, выпущенная из лука, не отвечает за то, что поражает цель, - чуть сжав мою руку, она вздыхает, - Не засиживайся долго.
Я успеваю ухватить ее запястье, мучительно-пытливый взгляд – говорим не мы, наши глаза все уже сказали однажды за нас. Наташа ждет, не двигаясь и не пытаясь уйти, не отпуская ее, другой рукой я развязываю пояс ее халата, ладонью по животу проводя – моя Нат едва слышно выдыхает. Шаг, и она уже рядом со мной, открытая и откровенная, ее ладони на моих плечах, волосы щекочут шею. Усевшись верхом, она чуть отстраняется и, беря мое лицо в ладони, шепчет, - Это никогда не было – просто – долгом, Клинт, ты должен вернуться! Я больше не смогу – без тебя.
Резким толчком вхожу в нее, почти без подготовки – жестко и грубо, но Ташу это лишь сильнее заводит – припухшие губы алеют на бледном лице, глаза полузакрыты, дыхание сбито. Она опускает голову ниже, кусая меня за шею, я поднимаюсь, вместе с ней, не прерывая ритма – меняю позу, теперь – она на кухонном столе, передо мной – великолепная в своей раскрепощенности и наготе. Провожу пальцем от впадины на шеи, между грудей, минуя пупок – к самому низу, к заветной точке, у нее перехватывает дыхание, когда я нахожу ее – неспешными круговыми движениями приближаясь к центру. Опираясь на локти, в попытке приподняться, Таша окончательно теряет контроль – я перехватываю ее запястья одной рукой, удерживая их вместе, завожу ей за голову, другой рукой возвращаю ее в прежнее положение, заново проделывая весь путь сверху вниз, теперь уже языком. Она извивается и стонет, особенно, когда мой рот достигает цели и язык, дразня, описывает круги, не касаясь центра. Она – давно уже истекает желанием, но я медлю, не желая прекращать эту обоюдную пытку предвкушением.
Возвращаюсь к ней, к ее губам и глазам, - Мой Север – это ты, Таша, - ее глаза широко распахиваются, медленное понимание отражается на лице, - Куда бы я ни пошел и где бы ни был…
Ее руки обхватывают мою шею, притягивая на себя, несколько быстрых движений – почти на вдохе, вперед-назад-вперед… и – нас накрыло…
Проходит какое-то время, прежде, чем мы в состоянии начать шевелиться, - Может, продолжим в постели, - осторожно помогаю ей подняться, она кивает, с улыбкой оглядывая беспорядок, царящий вокруг. И мы, действительно, продолжаем – только в этот раз все медленно, нежно и безмолвно. В тихой любви есть свои прелести – мы не спешим, заново открывая друг друга, Таша пересчитывает мои шрамы, новые находя, я – целую ее родинки, которые знаю наперечет, словно карту созвездий. Тихий смех, поцелуи и ненастойчивые ласки – такая редкость в нашей постели. Засыпаем под утро – утомленные и почти умиротворенные.
Мы уедем. Завтра. Вдвоем. Куда захотим. Послезавтра…? Мы – пара первоклассных убийц, мы не заглядываем так далеко…

@темы: Jeremy Renner, Scarlett Johansson, Фильм, Фанфик, Clint Barton – Hawkeye, Natasha Romanoff – Black Widow, Hawkeye/Black Widow